23 марта 73 года назад враг впервые бомбил Туапсе. Около 16 часов на большой высоте подошла группа немецких самолетов — 46 летающих машин смерти. Они сбросили на город сотни бомб, разрушили порт, СРЗ, уничтожили суда в порту, дома… В это самое мгновение в небе с ними сражались всего три наших «Яка». Один из них вел командир истребительного авиаполка Наум Захарович Павлов. Тот самый, который разбился в этом бою на горе близ пансионата «Весна» и чье забытое имя стало недавно известно туапсинцам…

[quote style=”boxed”]Командиру полка Науму Павлову было всего 35 лет. А летчики звали его «батей»… Он знал каждого в лицо и по имени, помнил, кто как летает, и старался с каждым хоть раз, но взлететь в паре в небо, чтобы понять– каков его подопечный в бою.[/quote]

Когда по письму читателя газеты Романа Смирнова мы разыскали на горе близ пансионата «Весна» место падения самолета, то и не предполагали, какая цепочка интересных фактов и событий потянется вслед за этим. Напомним. Сначала мы нашли место падения и старый самодельный памятник. Потом  к нам прибыли поисковики из Лазаревского и опять-таки вместе с журналистами «Туапсинских вестей» мы провели поисковую операцию и нашли обломки самолета, тем самым подтвердили версию читателя. На памятнике высечена фамилия Наума Павлова, командира полка. История донесла до нас лишь то, что он, погиб, отражая атаку немецких истребителей и бомбардировщиков  в первый день Туапсинской оборонительной операции 23 сентября 1942 года. А вот кто такой Павлов, откуда он – этого мы нигде не смогли обнаружить. Даже в историко-краеведческом музее поселка Лазаревского, где собраны материалы про всех летчиков, о Павлове неизвестно ничего, кроме того, что он воевал здесь, погиб и похоронен в Лазаревском вместе с другим героем Дмитрием Каларашем.

И вот новая удача. Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Туапсинского историко-краеведческого музея им. Н.Г. Полетаева,  преподаватель Туапсинского социально-педагогического колледжа Сергей Феоктистов  принес в газету уникальные фотографии  времен войны, на которых изображен командир полка Наум Павлов! Оказывается, работая в архивах, изучая военный  путь 32 воздушной авиадивизии, Сергей Феоктистов видел много архивных материалов по командиру одного из полков Наума Павлова. «Его личное дело мне для изучения не дали, – говорит Сергей Игоревич. – Видимо, это связано  и с тем, что, как и у каждого настоящего военного, у него были не только поощрения, но и нарекания. Может, еще не снята графа секретность» Но некоторые доступные для исследования документы удалось скопировать. Все это хранилось у него, и вот после наших публикаций, они пришел в редакцию и принес материалы, рассказывающие об этом удивительном человеке.

Кто вы, Наум Павлов?

В разных документах у него разное место рождения. Такое встречается, особенно в старых документах. Но год рождения указан везде один и тот же – 1907-й.  Родился Наум Захарович Павлов в 1907 году в деревне Пожнище Псковской  губернии в крестьянской семье (по другим данным в деревне Пидьма Кирилловского уезда Вологодской губернии).  В 12 лет осиротел, лишившись матери. Жил с отцом, помогая ему летом по хозяйству, а зимой учился в школе. Рано узнал тяжелый крестьянский труд, пас коров, работал в поле. Может быть, так и прожил бы всю свою жизнь в деревне, либо бы ушел на заработки в город, но в 1917 году в стране произошла революция. Когда знакомишься с биографиями людей того поколения оставивших след в истории страны, то видишь как много среди них было выходцев из социальных низов. Вряд ли большинству из них удалось бы высоко подняться в старой России, но теперь перед ними были открыты все пути.

И грузчик, и сторож…

Люди тянулись тогда в большинстве своем к грамоте, к новой жизни. Наум Павлов, окончив в 1924 году 9-классную школу в Кириллове, небольшом уездном городе с населением около 4,5 тысячи человек, известном главным образом тем, что там находится знаменитый Кириллово-Белозерский монастырь, страстно стремился учиться и дальше. Юноша отправился для этого в Ленинград, но… Несколько лет он плавает матросом на судах, работает грузчиком, сторожем, помощником заведующего культбазой. Но все это было лишь затянувшейся прелюдией перед решительным рывком, совершаемом в те годы всей страной и который мы сейчас называем модернизацией. Башковитый парень, комсомолец, из рабоче-крестьян, с крепким здоровьем и правильными жизненными установками мог реализовать себя тогда в самых разных сферах жизни. Но главной ценностью для молодого поколения (того самого, которое затем выиграет самую тяжелейшую войну в нашей истории) или, во всяком случае, одной из основных, была армия – народная, рабоче-крестьянская Красная Армия (РККА).

 От курсанта до командира

В декабре 1928 года Наум Павлов поступает добровольцем в военно-теоретическую школу в Ленинграде. Здесь будущий летчик успешно овладевает теорией летного искусства. Удивительная память и редкие способности позволяют 21-летнему курсанту быстро выделиться из числа своих сверстников.

Через год он успешно оканчивает военно-теоретическую школу и направляется в посёлка Кача под Севастополем в 1-ю военную авиационную школу лётчиков имени А. Ф. Мясникова – знаменитую Качу, открывшую дорогу в небо целой плеяде выдающихся летчиков, составляющих гордость отечественной авиации. С первых же дней он проявляет смелость и инициативу, на «отлично» осваивает технику пилотирования, воздушную стрельбу, расчёты взлета и посадки.

В конце 1930 года  школа окончена. За десять лет службы на Черноморском флоте он прошел путь от младшего летчика до командира отряда. С февраля 1940 года Павлов – командир 32-го истребительного авиационного полка ВВС Черноморского флота. По итогам учебно-боевой подготовки в 1939 году полк был признан лучшим в ВВС Военно-морского флота СССР.

Большая заслуга в этом принадлежит, несомненно командиру полка. Один из вышестоящих командиров написал в аттестации: порядок, организованность, дисциплина – это стиль работы Павлова.

Строгий и требовательный к подчиненным, Павлов никогда ни на кого не кричал, он умел коротко и сильно выражать свои мысли, любил пошутить. Редкая память позволяла ему не только помнить фамилии всех своих подчиненных, но также особенности и поступки каждого.

Война!

С первых дней войны полк Павлова охранял военно-морскую базу Севастополь с воздуха. На 22 июня 1941 года, в 32-м, Павловском, истребительном  полку имелось 86 самолетов. Чтобы понять, насколько мощную силу представлял собой в то время павловский полк, напомним, что вся 5-я воздушная армия к началу Туапсинской оборонительной операции насчитывала в своем составе 87 боевых самолетов (по состоянию на 15 сентября 1942 года).

Боевой счёт полка в Великую Отечественную войну был открыт 17 июля 1941 года. Первый немецкий самолёт сбил лётчик 1-й авиаэскадрильи лейтенант Николай Савва. 25 июля лейтенант Рыжов, взлетевший на МиГ-3 с аэродрома Кача на перехват группы немецких бомбардировщиков, первым среди лётчиков ВВС ЧФ совершил таран вражеского самолёта над Чёрным морем. 12 ноября лётчик полка младший лейтенант Яков Иванов в воздушном бою таранил Не-111, а 16 ноября он сбил тараном ещё один бомбардировщик. Противник упал в море, но и сам лётчик погиб при этом. 17 января 1942 года ему, первому из летчиков Черноморского флота, было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

На Туапсинском направлении

11 ноября 1941 года полк перебазировался на Северный Кавказ, под Туапсе, для выполнения боевой задачи по прикрытию трёх военно-морских баз: Новороссийск, Туапсе, Тамань. Базировались летчики в Анапе и в Лазаревском. 24 марта 1942 года лётчики полка сбили первые самолёты противника над Туапсе. Всего же за период боев под Туапсе летчики полка собьют 83 самолета противника.

В отличие от некоторых командиров авиаполков, которые руководили действиями своих летчиков исключительно из полковой землянки, сам Павлов летал на боевые задания достаточно регулярно. Менее чем за год совершил 154 боевых вылета.

Последний бой

23 сентября остался навсегда черной памятной датой в истории полка. В этот день немецкая 17-я армия при поддержке части сил 4-го воздушного флота развернула на туапсинском направлении решительное наступление с целью прорыва к Черному морю и окружению основных сил Черноморской группу войск Закавказского фронта. Началась туапсинская оборонительная операция.

Поддерживая наступление своих войск, авиация противника наносила мощные удары по коммуникациям и боевым порядкам Черноморской группы войск. Немецкие бомбардировщики совершили несколько налетов на Туапсе. Самый крупный состоялся уже ближе к вечеру.

В 17.27 с командного пункта ПВО  пришло сообщение о том, что к Туапсе идет восемь немецких бомбардировщиков под прикрытием четверки истребителей. «Вышлите на базу все наличные истребители!» – просили из Туапсе.

А поднимать в воздух было особенно некого… За несколько дней до этого по приказу командования Черноморского флота одна из авиаэскадрилий полка перелетела в Грузию на аэродром Миха-Цхакая для прикрытия Потийской военно-морской базы. Чем руководствовался командующий флотом вице-адмирал Ф. Октябрьский, отдавая такой приказ, можно только предполагать, но буквально в самый канун немецкого наступления на Туапсе полк остался без своей лучшей эскадрильи – второй (достаточно сказать, что в ней воевало шесть будущих Героев), к тому же полностью перевооруженной на современные истребители ЛаГГ-3 и Як-1. В двух других эскадрильях лишь первая успела получить несколько «яков», а третья продолжала воевать на устаревших бипланах, называть которые истребителями в тот период можно было только с очень большой натяжкой.

На земле в готовности имелись лишь три исправных «яка». Павлов и приказал взлетать по тревоге всеми имеющимися в наличии истребителями и поспешил на стоянку самолетов.

Ничем не мог помочь и командир базирующейся здесь же 236-й истребительной авиадивизии подполковник В.Я. Кудряшов, выславший все свои истребители к линии фронта, где немецкие войска перешли в наступление.

Огонь по своим…

Подлетая к Туапсе, увидели, как голубое небо густо усеивают шапки разрывов зенитных снарядов. Наша зенитная артиллерия вела сильный огонь по приближавшимся с разных сторон к базе группам немецких бомбардировщиков. Последних оказалось не 12, как ранее сообщалось, а 36, причем  прикрывали их не менее 10 истребителей.

Тройка «яков» смело пошла в неравный бой, встретив энергичной атакой большую группу пикирующих бомбардировщиков. После нескольких минут яростного боя, Павлову удалось  поразить вражеский пикировщик, тот запылал и упал в горах за Шепси.

Еще один из «юнкерсов» был подбит огнем зенитной артиллерии и отстал от группы. Павлов решил его добить.

Атаковал врага он умело: из-за облака сзади сверху, накоротке, с крутым уходом вверх. Возможно, пытался, сначала, вывести из строя воздушного стрелка, прикрывающего заднюю полусферу.

Те, кто наблюдали бой с земли, впоследствии вспоминали, как советский истребитель, набрав высоту, снова спикировал и зашел в хвост немецкому бомбардировщику, готовясь открыть огонь на поражение. Не долетев 50–60 метров до врага, «ястребок» внезапно попал в рой трассирующих снарядов. Прямым попаданием зенитного снаряда в правую плоскость оторвало половину крыла. Самолет перешел в беспорядочное падение и упал вместе с летчиком на выезде из города в горах, в районе санатория «Медсантруд» (ныне «Весна»).

Похоронен… под бомбежку

Гибель Павлова, стала трагедией для всех.  Было проведено тщательное расследование, сюда, на 5-й километр сочинского шоссе, выезжала оперативная группа, обломки самолета тщательно исследовали, останки погибшего командира полка перевезли в Лазаревское.

Похороны состоялись 25 сентября. Начало траурной процессии первоначально назначили на 20 часов вечера, но затем по решению командования перенесли на 15 минут раньше. В 19.45 весь личный состав полка собрался возле капонира, откуда вынесли гроб с телом Павлова. Поселковое кладбище находилось недалеко от аэродрома и через четверть часа все были уже там. Траурный митинг едва начался, когда над поселком появился немецкий «Мессершмитт» и сбросил несколько авиабомб прямо на летное поле. Восемь осколочных авиабомб легли рядом с капонирами. Возможно, появление вражеского самолета как раз в этот момент было чистой случайностью, но если бы  не вышли раньше, то большие жертвы были бы неизбежны. Немцы каким-то образом заранее узнали о времени и месте сбора личного состава и специально нанесли бомбовый удар, в расчете на то, чтобы одним махом вывести из строя как можно больше летчиков столь досаждавшего им авиаполка.

И чья вина?

Гибель Павлова, несомненно, была крайне тяжелой потерей. Он был не просто отличным воздушным бойцом. Он  был, прежде всего, настоящим Командиром, а потеря таких личностей всегда воспринимается особенно болезненно, тем более, что погиб он от своего огня.

Можно, конечно, порассуждать и о вине зенитчиков своевременно не перенесших огонь. Но виноват ли здесь командир батареи, вовремя не отдавший соответствующий приказ, либо один из зенитных расчетов в горячке боя просто не расслышал  его, мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Просто отметим, что явление огня по своим является характерной и неотъемлемой чертой практически любой войны. Как показывает современный опыт, даже новейшие технологии и развитие средств опознавания «свой – чужой» не способны полностью решить данную проблему, что же говорить о временах Великой Отечественной войны. Во всяком случае, насколько известно автору, на поиске конкретных виновников зацикливаться не стали. Можно лишь отметить, что причиной гибели Павлова, говоря военным языком, стала ошибка позиционирования, как правило, связанная с неточностью оружия, плохим состоянием боеприпасов или неудачным прицеливанием.

Трагедия полка

Потеря столь авторитетного командира, по-видимому, повлияла и на последующие решения командования Черноморского флота по вопросу дальнейшего использования 32-го истребительного авиаполка.

Если бы Павлов в тот день не погиб, то, скорее всего, 2-ю авиаэскадрилью вернули бы в Лазаревское, а полк пополнили людьми и техникой за счет авиачастей не участвующих в активных боевых действиях, как это делалось еще с периода обороны Севастополя. И Туапсе не остался бы без воздушного прикрытия в октябре-ноябре 1942 года, как это произошло в действительности.

Вместо этого, полк спустя три недели после гибели Павлова отправили в тыл, на переформирование и перевооружение.  И это когда каждый боевой самолет с опытным летчиком был под Туапсе буквально на вес золота!

Присланные позднее на замену боевые группы 7-го и 62-го истребительных авиаполков ВВС ЧФ (боевые группы потому, что штабы и наземные службы оставались в прежних местах дислокации), несмотря на мужество их летчиков, сражаться на том же уровне, что и павловцы не смогли, и немцы их крепко потрепали.

На фронт полк вернется лишь спустя семь месяцев. Но называться он будет уже по-другому.

Приказом НК ВМФ №190 от 31 мая 1943 года, «за проявленную отвагу в боях за Отечество с немецкими захватчиками, за стойкость и мужество, дисциплину и организованность, за героизм», 32-й истребительно-авиационный полк был преобразован в 11-й гвардейский истребительный авиационный полк ВВС ЧФ. Гвардейского звания полк был удостоен за боевые отличия в боях за Севастополь и Туапсе.

Если бы…

Говорят, что история не знает сослагательного наклонения. Как объективный процесс, история, возможно и не знает. Но мы, люди, всегда задаем вопрос: «А как оно могло быть, если бы…?»

Если бы Павлов не погиб тогда над Туапсе, то, безусловно, стал бы Героем Советского Союза и крупным авиационным начальником. Некоторым образом его возможный дальнейший жизненный путь реализовался (с определенными оговорками) в биографии Ивана Степановича Любимова, принявшего полк после гибели Павлова.  Любимов, личность не менее легендарная, чем тот же Павлов. 9 октября 1941 года был тяжело ранен в воздушном бою, лишился ступни левой ноги, но добился возвращения в строй и летал с протезом. (О Маресьеве тогда и не слышали.)  В сентябре 1943 года представлен к званию Героя Советского Союза. С октября 1943 года – командир  авиадивизии ВВС Черноморского флота. После войны учился на авиационном факультете Высшей военной академии. С января 1953 года – генерал-майор авиации И. С. Любимов начальник – ПВО флота и заместитель командующего ВВС Черноморского флота.

Так что нам теперь совсем нетрудно будет представить следующую картину: Туапсе середины 1960-х годов. Как раз тогда начали отмечать годовщину Туапсинской оборонительной операции, и среди приглашенных гостей – участников боев под Туапсе, можно было встретить и военных с большими звездами на погонах. Но в этой реальности среди  них  и Герой Советского Союза, командующий ВВС Черноморского флота, генерал-лейтенант авиации Наум Захарович Павлов – первый почетный гражданин города Туапсе…