Молочные реки без кисельных берегов

А в 1974 году он был самым молодым директором молзавода в России, а то и в Союзе. Собственно, и сегодня у руля предприятия 26-летних не много. Но у Мурата Хейшхо, наверное, и не могло быть иного пути.

– Я пришел в молочную промышленность, продолжая традиции отца, – рассказывает Мурат Мадинович. – Отец руководил промышленным комплексом, в который входило пять молзаводов. Собственно, он тогда возродил и наладил производство молочной продукции в Адыгее. Отец ввел промышленное производство адыгейского сыра – его авторское право официально зарегистрировано. А в свое время отмечено серебряной медалью ВДНХ СССР. И я пришел молодым специалистом на туапсинский молзавод. В то время он размещался в старинном особняке на улице Красной армии, хотя новый, на Армавирской, где сейчас торговый центр «Домино», уже был почти готов к эксплуатации.
Это только в сказке молочные реки бывают с кисельными берегами. Молодого специалиста Мурата Хейшхо эти берега закаляли как сталь.

– Директор нашего завода Иван Михайлович Яцуба написал статью в газету «Правда». О том, как простаивает новое оборудование, как не дают использовать мощьность площадей, – вспоминает Мурат Мадинович. – Яцуба был потомственным казаком, инвалид войны, короче, терять ему нечего было. Когда ему пригрозили партбилета лишить, он рубанул: «Мне его на фронте вручали, не вам его забирать!» Но возраст, нервы, ранения дали о себе знать: заболел Иван Михайлович. И пришлось мне, главному инженеру и завпроизводством в одном лице, исполнять обязанности директора. А тут – комиссия за комиссией! Мне производство налаживать надо, новый завод пускать, а они все проверяют. Короче, брошу я проверяющих в своем кабинете, а сам – в работу с головой. Найти ничего не нашли, но в горком меня вызвали, так как директора своего поддержал, уже и выговор по партийной линии приготовили. Только я на тот момент еще комсомольцем был! И работали мы тогда по-комсомольски, с пяти утра рабочий день начинался, но новую линию запустили, завод заработал! Молоко из Курганинска привозили, стали выпускать сметану, творог. В общем, к 1974 году новый завод заработал в полную мощь, а с 1975 года я стал директором.

А все, что построили – все людям останется

Туапсинский молзавод не просто заработал при Хейшхо, он вышел в лидеры экономики, вошел в число лучших предприятий в системе мясной и молочной промышленности СССР. Сочинцы приезжали к нам за туапсинской сметаной, у себя в городе-курорте стояли в очередях за нашей молочкой! Удивитесь, но продукция туапсинского молзавода распространялась на территории от Адлера до Геленджика и Горячего Ключа. Пансионаты, здравницы, лагеря, школы, детские сады, не говоря уже о розничной торговле, вот такой спектр потребителей.

– А знаете, что волновало меня больше всего? – задумывается Мурат Мадинович. – Я когда пришел на завод, как молодой специалист квартиру получил. Не сразу (пожили мы с семьей и на съемной квартире, где туфли зелеными от сырости становились), но получил. И, знаете, чувствовал я, как смотрят на меня те, кто годами отпахал на производстве, а квартиры своей не заимел. В общем, как только пошли прибыли, вспомнили мы об имеющемся проекте жилого дома, который лежал под сукном, так как на реализацию не был ни средств, ни лимита подряда, ни возможностей. И я отправился в Москву, в Совет министров. В 1984 году мы дом на Армавирской сдали в эксплуатацию. В коллективе тогда 120 человек работало, практически всех, кто нуждался, жильем обеспечили. Еще принимали участие в строительстве дома совместно с тоннельно-мостовым отрядом и винзаводом.
Молзавод не только налаживал производство и строил дома, но и городские объекты ЖКХ, внедрял новое оборудование, шефствовал над коррекционной школой № 9, да и никому никогда в помощи не отказывал: «Мы в городе работаем, значит, и помогать должны!» – эта позиция Мурата Хейшхо однозначна.

Уже история

– Чтобы производство работало хорошо, надо, чтобы каждый на своем месте работал хорошо. А как это сделать? Как заинтересовать? – говорит Мурат Мадинович. – Ну, допустим, кому-то с квартирой помог, кому-то – с учебой. А что делать, если зарплаты низкие? У тех же грузчиков? Шел навстречу, как говорится. Знаете, у меня в коллективе много морячек работало, жен моряков. Их неохотно брали на предприятия, потому что отпрашивались мужей встречать из рейса в самые разные города-порты. А я принимал, потому что эти женщины, очень много повидавшие в жизни, разбирающиеся в ней, работали за троих! Или вот был у меня грузчик Василий Моисеев, который ежегодно на месяц «на севера» отправлялся. И я его отпускал. Человек за месяц там зарабатывал столько, сколько у нас за год. Но и здесь работал мощно, и силы был необыкновенной!
Кажется, уже прошло достаточно лет с тех пор, как не стало в Туапсе многих пищевых предприятий. Кажется, уже пора и забыть. Но как забудешь, что когда-то и пивзавод у нас свой был, и винзавод, и мясокомбинат? Могла ли по-другому пойти история? Был ли шанс? Об этом и сегодня ему говорить нелегко.

Пенсия рассудит

Такой руководитель, как Мурат Хейшхо для пенсионного отделения города – просто клад. Он все знает о работе и черной, и белой, и серой. Сам всю жизнь честно работал на благо города. И не хочет понимать тех, кто ведет себя не честно, особенно по отношению… к пенсии. Ведь «белая» зарплата и взносы в Пенсионный – это тоже дело чести каждого.
Если делать, то отлично – так подходит Мурат Мадинович ко всему. А он и на самом деле отличник – Отличник Пенсионного фонда Российской Федерации. Именно так был отмечен его труд в системе ПФР, в которой он работает с 2002 года. А в 2017 году был удостоен наивысшей награды – Почетный работник Пенсионного фонда России.
– У нас хороший коллектив, – говорит он о своих подчиненных. – Случайных людей отсеивает жизнь. Работа у нас непростая, да, от каждой цифры зависит и жизнь человека. Учимся новому каждый день. Но главное, работать в Пенсионном должны только те, кто любит людей, кто стремится понять и помочь. Всем до одного, кто пришел сюда.
Такое отношение к людям, к жизни, к делу – одна из главных ценностей в семье Мурата Мадиновича, с ним солидарна супруга Майя Аисовна, его переняли дочери, с ним по жизни идут два внука и внучка.Высоко нести свое дело чести здесь – естественное состояние. Просто потому что иначе это уже не Хейшхо.