Светлана Светлова
Команда 1936
На этом фото, сделанном в 1936 году, туапсинская футбольная команда местной пекарни. Принес его в редакцию внук одного из футболистов Александр Попандопуло
СВЕТЛАНА СВЕТЛОВА
Команда 1936
На этом фото, сделанном в 1936 году, туапсинская футбольная команда местной пекарни. Принес его в редакцию внук одного из футболистов Александр Попандопуло.
В 30 годы прошлого столетия туапсинцы, как и вся страна, переживали настоящий спортивный бум. Но, увы, физкультурные парады сочетались с арестами и репрессиями странным и непостижимым образом. Вот и наш герой – нападающий Христофор Попандопуло будет арестован через два года после того, как сфотографировался с командой. Судьба остальных футболистов — неизвестна. Сейчас уже трудно, наверное, будет восстановить, кто же запечатлен на этом чудом сохранившемся снимке. Но наберемся смелости — а вдруг кто-то по фотографиям, затерявшимся в старых альбомах, узнает своих предков?
– Это единственное фото, которое осталось на память о моем деде – Христофоре Попандопуло, вот он, – рассказывает его внук Александр, ныне живущий в Туапсе. Александр родился в Казахстане, куда сослали семью. Вместе с другими семьями греков он прошел все испытания депортацией 1942 года.Но сам футболист Христофор до этого не дожил. Спортсмена арестовали в 1938 году и расстреляли.
Пекарь-футболист
Эта футбольная команда, как потом рассказывала внуку бабушка Ксантипа, была одной из самых сильных в Туапсе. Главными соперниками были у неё портовики.

Историк Эдуард Пятигорский в свое время нашел в архивах очень интересный факт: в 30 годы в Туапсе был расцвет спорта. Тогда развивался нефтезавод, «Юрмез», железная дорога. Все они содержали футбольные команды. Но лидером был порт. В 1931 году туапсинские футболисты выиграли Всесоюзное первенство ДСО «Водник». В составе той команды было три грека. Еще несколько лет, почти до самой войны, футболисты Туапсинского порта считались сильнейшими по всему Черноморскому бассейну.
Трагический финал
– Я разыскал в архивах документы того ареста,– рассказывает Александр, – и в частности опись изъятого. Дед был охотником – и у него изъяли охотничий нож, ружье, дробь, порох. Из документов – квитанция о сдаче шерсти, профсоюзный билет...

После ареста в семье остались женщины и дети. Ксантипа, ее старая мать Елизавета, которая даже не говорила по-русски. Вместе с мужем и двумя детьми прабабушка приехала в Россию из Турции в начале Первой мировой. Здесь Ксантипа и вышла замуж за Христофора. Но оказалось, и здесь испытания не кончились, арест брата и мужа, их расстрел. Едва пережили, как началась война. И – как снег на голову! – указ от 1942 года о депортации греков из прифронтовых зон. Дело в том, что все они не были советскими гражданами, а имели греческое гражданство и греческие паспорта. Впрочем, даже те из греков, кто поменяли гражданство, все равно были высланы в Сибирь, в Казахстан.
Депортация
Постановлением Государственного Комитета Обороны от 29 мая 1942 года «О выселении государственно опасных лиц» управлению НКВД Краснодарского края и Керчи предписывалось «немедленно приступить к очистке Новороссийска, Темрюка и Керчи, населенных пунктов Таманского полуострова, а также Туапсе от антисоветских, чуждых и сомнительных элементов».

С 1930 по 1950 годы было репрессировано более 60 национальностей. В годы Великой Отечественной войны тотальной депортации подверглись немцы, чеченцы, кабардинцы, балкары, калмыки, ингуши, корейцы, турки-месхетинцы, крымские татары, греки. В 1956 году народы были реабилитированы, многие вернулись на родину, чтобы начать жизнь заново.
В Казахстане
– Бабушка рассказывыла, что их высадили на станции Эмба. Они вышли — кругом степь. Никто их не ждал, не встречал. Спасибо, местные казахи разобрали семьи по домам, никого не оставили на улице. А иначе – смерть.

Выселенцам (как их называли) не разрешали нигде работать, кроме как путейцами на железной дороге — в этот тяжелый труд и впряглись женщины, в том числе и подрастающие дочери — Ольга (мама Александра), и Елена.

– Еще их спасали ремесла и умение чесать шерсть, – говорит Александр Попандопуло, – все греки держали скот. Стригли овец, баранов, из шерсти делали нити, а потом вязали варежки, шарфы, шапки. В Казахстане, понятно, своего стада у нас не было. Шерсть покупали у казахов и долгими вечерами пряли, собравшись по две-три семьи. Инструмент — не веретено, как в Европе, не прялка, как у русских, а ческа – сохранился, мы привезли его из ссылки в Туапсе, все эти годы он был дома, и вот только недавно я сдал мамину ческу в музей.
Реабилитация
Только после смерти Сталина, и то не сразу, грекам разрешили вернуться в свои дома. Кому-то повезло – им вернули жилище, а дом Александра был занят. Сначала все восемь человек (у дядьев уже были свои семьи) ютились в одной комнате, которую снимали. Потом после реабилитации незаконно репрессированных народов государство выделило им квартиры.

Александр отслужил в армии, вернулся в Туапсе и работал, как мама и тетя, на железной дороге помощником машиниста.

– Я же, можно сказать, родился на путях! – улыбается он. – Мама была на последнем месяце беременности и все равно каждый день должна была ходить на работу. Она трудилась в путеремонтной мастерской на станции Челкар, там и родила меня. Так что я потомственный железнодорожник! И страсть к футболу у меня – от деда! А стойкость и выносливость — от всей нашей нации, которая, несмотря ни на что, выстояла, сохранила корни, традиции и органично влилась в большую многонациональную семью Туапсе.