Японская, новозеландская, океанская и еще 137 видов, из которых нам, конечно, дорог один – черноморская ставрида. Рыбка, которой благодарные туапсинцы поставили памятник.

Гирлянды из янтарно-серебристой рыбешки практически в каждом дворе многие годы были такой же приметой черноморского города, как и крики чаек, и успокаивающий шум прибоя на закате.

А на самом деле это – окунь. Потому что относится ставридка к окунеобразным, лучеперым рыбам (это из-за того, что подхвостовый плавник расходится двумя острыми лучами). По-гречески она зовется trahys oura – буквально, грубый хвост. Несмотря на свой небольшой размер, ставридка все-таки является хищником, но и сама частенько становится обедом более крупных охотников – катрана, саргана и дельфина. Но самым удачливым, естественно, стал человек, придумавший весьма интересный и хитрый способ ловли этой рыбы.

«Самодуром» называется замысловатое приспособление, состоящее из отрезка лески, на котором закреплены «поводки» с крючками, «украшенными» цветными птичьими перьями, нитками и другими заманухами. На него-то с жадной обреченностью, как папуас на стеклянные бусы, бросается ставридка. Но и это еще не все. Опытные рыбаки усиливают эффект клева при помощи манипуляций удилищем, делая колебательные движения амплитудой примерно в метр. Вообще лучше всего ставрида клюет там, где есть течение. Поэтому ее ловят на расстоянии в полкилометра от берега, то есть на глубине 15 – 40 метров.

Для того, чтобы ставрида ловилась активнее, конечно, хорошо бы знать ее повадки. Например, то, что она нерестится все лето, а осенью на ставриду нападает жор: еще бы, ведь зимой она уходит на глубину 50 – 80 метров и практически ничего не ест (нам бы так!). Кстати, клев ставридки не спутать ни с чем – она довольно сильно дергает за леску, да и снимать улов надо быстро – того и гляди рыба может сорваться и ускользнуть. А еще рыбака может ожидать сюрприз: на «самодуре» – одни рыбные головы! Значит, успела полакомиться какая-нибудь живность покрупнее. Поэтому некоторые рыбаки держат про запас снасти на того же катрана, и вполне могут рассчитывать поймать эту черноморскую акулку.

Ставрида – так и хочется приврать, увязав ее имя-прозвище с чем-то этаким, типа «с Тавриды». Но, увы, ничего подобного в названии этой рыбы нет. Да и, если честно, в советское время ее и за рыбу-то настоящую никто не считал. Министерство рыбного хозяйства СССР так и относило ставридку к второсортным рыбам. Что ж, было с чем сравнивать! Сочинский рыбокомбинат, к примеру, в 1989 году обрабатывал за сутки до 30 тонн рыбы.

Да и туапсинцам старшего поколения хорошо были знакомы ряды картонных коробочек с вяленой ставридкой, так же, как и запах жареной мойвы, разливающийся по всему Приморью от нашего рыбзавода. Максимум, на что могла рассчитывать ставридка, так это на товарный вид в виде пряного посола и холодного копчения.

У одного из советских юмористов есть фраза, что «в каждом уважающем себя черноморском городе непременно должны быть…» А продолжим мы от себя: «…Памятник ставридке». И он у нас есть! Благородного серебристо-зеленого оттенка стареющей меди поднимается по спирали косяк ставриды из морских глубин. «Ставридка вполне заслуживает того, чтобы быть одной из визитных карточек нашего города, – сказала на открытии скульптуры одна из инициаторов создания памятника ставридке почетный гражданин города Туапсе Галина Алексеевна Джигун. – Она ведь спасала, как могла, туапсинцев от голода в годы войны». Да, ставридка вовсе не относится к деликатесным рыбам, и костлява она, и мелковата (от 20 сантиметров). Но, тем не менее, уха из нее очень вкусная.

Особенно, если не пожадничать, рыбу отдать котам, а оставшийся бульон использовать как основу для вторичной ухи из более крупной рыбы. Хороша она и жареная, и соленая. Однако главным кулинарным шедевром из ставридки, все-таки, является вяленая ставрида. Кстати, гирлянды из янтарно-серебристой рыбешки практически в каждом дворе многие годы были такой же приметой черноморского города, как и крики чаек, и ленивые сиреневые тени кипарисов в летний полдень, и успокаивающий шум прибоя на закате.