Читательский отклик на статью «Время собирать камни» («ТВ» от 19 марта 2016 года), как всегда, стал
не просто подтверждением крепкой обратной связи «читатель – газета – читатель», а потрясающей историей рода греков-переселенцев, потомков Древней Эллады, которые, избрав Россию, вместе с ней прошли тернистым путем взлетов и падений за последние сто лет.
Напомню, что в статье «Время собирать камни» речь шла о неожиданной находке во время ремонта частного жилого дома в селе Красном – надгробные камни-памятники с надписями на греческом языке, относящиеся к 1860 году. Находку транспортировали в Туапсинский историко-краеведческий музей им. Н.Г.Полетаева. Музейные работники сейчас работают над переводом и расшифровкой этих записей, ищут места, откуда могли быть сняты эти камни. Мы же обратились к читателям с просьбой рассказать о своих предках-греках, об их судьбах. И вот передо мной письмо нашей знаменитой шахматистки, замечательного тренера и просто виртуоза этой древней игры Розалии Григорьевны Курашовой.
От Никто до Вероятно
Помните, как хитроумный царь Итаки Одиссей обманул циклопа Полифема, назвавшись «Никто»? Собственно, это спасло героя взятия Трои и его спутников от жестокой расправы родственников ослепленного циклопа. Но великую поэму Гомера вспомнила я, читая письмо Розалии Курашовой. В девичестве она носила фамилию Шебанец. Спрашивается, каким образом типично украинская фамилия могла оказаться у сыновей одного из первопоселенцев на Черноморском побережье?
– Мои родители были греками по происхождению, – вспоминает Розалия Григорьевна. – Папа родом из большой греческой семьи, в которой было семь сыновей и одна дочь Кира. Деда моего звали Платоном. А фамилия его была Шебаниде, в переводе с греческого – «Вероятно». Потом, со временем, она трансформировалась в Шебанец, на украинский манер, ведь жили родители мои в украинском городе Мариуполе, который, кстати, в переводе с греческого означает – город Святой Марии.
Собственно, семья Шебанец, подобно царю Итаки, прошла свою Одиссею по волнам истории российской. И, видно, теория «вероятности» сыграла в ней не последнюю роль.
– Один из папиных братьев выбился в высший свет, поступив в Петербурге в кадетский корпус, – рассказывает Розалия Курашова. – Это вспомнилось в страшном 1937 году, в который пострадали все дети деда Платона. Папу и нашу семью эти репрессии чудом обошли, особенно учитывая, что папа мой был участником Первой мировой войны, окончил высшую начальную министерскую школу и служил у генерала Брусилова. Словом, в постоянном страхе «разоблачения» и гибели, с 1937 по 1944 год жили тише воды ниже травы в станице Крыловской.
Семнадцатилетний брат Розалии Григорьевны погиб в Крыму в годы Великой Отечественной войны. Крым освободили, но из него по приказу Сталина стали высылать не только татар, но и греков, и людей многих других национальностей. А вот семья Шебанец, наоборот, попала в Крым, который заселялся кубанцами – двух ее старших сестер уговорили ехать на полуостров учителями. А мама была рада оказаться в тех местах, где погиб сын. Попали они в греческую деревню, и какое-то время их счастью не было предела. Казалось, что вернулись в родной дом после долгой разлуки. Но…
– Однажды мама и старшая сестра поехали в старый Крым на базар, – вспоминает Розалия Григорьевна. – И кто-то услышал, что говорят они не по-русски, донес. И маму с сестрой арестовали как преступников и посадили в камеру. А сестра была директором школы, членом партии, мама – матерью-героиней. Когда их отпустили, продержав всю ночь под арестом, сестра пошла в горком. А секретарь лишь растерялся: «Как вы здесь вообще оказались? Греков же всех выселили…»
Много чего выпало на долю этой греческой фамилии, в которой росли шесть девочек и один мальчик (после войны Господь послал им еще сынишку, наверное, чтобы род не был истреблен). Все они стали очень уважаемыми людьми, учителями, получили научные степени. Но о том, что греки, вспоминали и говорили очень долго только в узком семейном кругу.
Что в имени тебе моем?
Нелли, Жанна, Нина, Лариса, Фаина, Розалия и Ренальд – вот она, поросль семьи Шебанец и рода Шебаниде. У каждого из них была своя судьба, но одно было и остается и у них, и у их потомков – песня.
– Папа и мама хорошо пели, – читаю в письме Розалии Григорьевны. – Вечерами вся семья пела. Теперь я думаю, что, бедная мамочка так искусно заглушала зов голодных детских желудков. Есть всегда хотелось. А в песне растворялась душа, наступали блаженные минуты чего-то прекрасного.
Не только песню передали по наследству своим потомкам отец и мать Розалии Григорьевны, но и жажду знаний. Все дети получили высшее образование и стали сами учителями. «Маленькой девочкой ходила наша мамочка за 13 – 15 километров в школу, которую почти закончила, что в дореволюционной России для бедной семьи было редкостью, – пишет Розалия Курашова. – Но дед Василий, ее отец сказал: «Хватит! Умеет псалмы читать – достаточно. Уж не думаешь ли ты стать учительницей?»
Вот так слова деда стали пророческими для потомков. Все стали учеными людьми. Например, одна из сестер Розалии Григорьевны Нелли Григорьевна, закончив в Ленинграде аспирантуру с отличием, доцент кафедры иностранных языков, ведет семинары по линии «Гете-институт». Ну, а имя Розалии Григорьевны для туапсинцев – поклонников шахмат, наверное, значит не меньше, чем Капабланка и Таль – сотням детей привила она вкус и любовь к этому удивительному спорту, который и искусство, и игра, и образ мыслей. Она любит повторять слова Иосифа Бродского: «У нас есть шахматы с тобой, Шекспир и Пушкин. С нас довольно».
Я знаю, что вы – греки
Это стихотворение Агнии Барто, обращение подружки к уезжающей на историческую родину девочке, помню, поразило меня в самое сердце еще в детстве. Некоторые строчки врезались в память вопреки воле:
Уедешь ты навеки.
Я знаю, что вы – греки.
Но ты здесь родилась!
Розалия Григорьевна ездила на историческую родину – такой подарок сделали ей дети в 1998 году. Вот как описала она свои впечатления: «Сказочная природа! И язык я почти не понимала. Мы сохранили особый диалект, на котором говорят на одном из островов. Правда, там много русских греков, которые переехали в Грецию в последние годы из советской России (не о них ли писала так пронзительно Барто? – О.С.), но коренное население их воспринимает настороженно… Живут они там на положении людей второго сорта. Я разговаривала с ними об их житье-бытье, а они уныло говорили: «В России мы были пиндосами, а здесь – русские бандиты». И зачем эти несчастные греки стали искать счастья в уже чужих для них землях?
Может, письмо получилось несколько длинным, сумбурным. Но… Это вы виноваты с вашим «Откликнитесь!» в статье «Время собирать камни»! Скажу лишь, что наша семья гордится тем, что мы – потомки самой могучей древней цивилизации. И тем, что живем в России – тоже».
P.S. Дорогая Розалия Григорьевна! Спасибо за это письмо, за ту боль, которую пришлось заново пережить в своих воспоминаниях, за сами вспоминания! И за то, что вы сохранили и память, и любовь, отодвинув обиды и боль.
А мы в Год Греции в России продолжаем ждать семейные истории и письма. И, возможно, все-таки, кто-то вспомнит, где были массовые захоронения греков в наших селах? Поможет прочесть надписи на камнях в музее? Ведь время собирать камни – пришло.