Январь 1943-го. В Туапсинской оборонительной операции уже наметился перелом, врага погнали. А порт, за ударный труд получивший премию 30 000 рублей, всю ее отдал на восстановление разбомбленных причалов. Но 23 февраля – вновь бомбежка, чтобы праздник испортить…
Поисковики из «Кубанского плацдарма», работая с архивными документами, открывают новые страницы истории обороны города и героической работы порта в годы войны.
В сквере перед административным зданием Туапсинского морского торгового порта стоит памятник морякам, погибшим при бомбежке порта Туапсе. Одного этого памятника не хватит, чтобы разместить все фамилии погибших в порту краснофлотцев и портовиков. История хранит еще много тайн. И одну из них приоткрыл нам поисковик Алексей Кривопустов.
– На эту забытую страницу войны я попал случайно, – рассказывает Алексей. – Вел поиск в документах 5-й воздушной армии по совершенно иному вопросу. Просматривая потери, обратил внимание на фамилию погибшего – Стукалова Федора Тихоновича. Был он немолод, 1896 года рождения, без воинского звания. Начальник 8-го отдела продовольствия. И погиб он на пароходе «Ульянов» при бомбежке в Туапсе 22 февраля 1943 года.
Один погиб? Опытному поисковику это показалось странным. И он начал собственное расследование.
Напомним, что к сентябрю 1941 года поток людей и разнообразных грузов в нашем городе увеличивается в разы. Работать приходилось и днем, и ночью. К декабрю 1941 года нагрузка еще возрастает. Теперь у причалов разгружается по 5 сухогрузов, танкеров и боевых кораблей. Железнодорожные пути заполнены составами вагонов. С прибытием дополнительной рабочей силы и техники грузовые операции на транспортах идут бесперебойно.
После оставления Новороссийска город Туапсе стал единственной прифронтовой морской базой на Черноморском побережье Кавказа.
– Немногим городам выпало на долю столь суровое испытание – встать щитом перед полчищами врага, рвущимися к морю, – говорит историк, летописец Туапсинского порта, ветеран порта Герман Салов. – И в этом прифронтовом городе работа порта, прерываемая только бомбежками, стала настоящим примером героизма. Без страха и усталости работали грузчики, переведенные на казарменное положение. Моряки портового флота проявляли настоящий героизм, доставляя боеприпасы, продовольствие, медикаменты в Крым. В цехах, участках, в механической мастерской круглосуточно шла работа. Порт сражался!
И при том, что гибли портовики и краснофлотцы под нескончаемыми бомбежками.
Как выяснилось при изучении самого документа, в карточке Стукалова была ошибка. Он погиб 23 февраля. Это тем более интересно, что доселе точная дата гибели «Ульянова» в порту была неизвестна. Историки и краеведы указывали и август 1942, и январь 1943 года.
Алексей Кривопустов решил идти не от человека, а от парохода.
В морском регистре он наше запись: «АЛЕКСАНДР УЛЬЯНОВ». Грузовой теплоход. Заложен в 1933 г., достроен в 1940 г. на Мариупольском СРЗ и вошел в состав Черноморского государственного морского пароходства. С 27.07.1941 г. числился в составе ЧФ в качестве транспорта. Потоплен 23.02.1943 г. в порту Туапсе германской авиабомбой и 17.04.1943 г. исключен из списков.»
Как мы ни искали фото, найти его не удалось. Лишь в журнале «Техника молодежи» за 1977 год, был рисунок практически полного, односерийного аналога «Чапаев». И «пароход» из записи о месте гибели Стукалова стал вполне реальным теплоходом. Капитаном теплохода был Петр Иванович Степанов. Любопытно, что Степанов командует сначала одним, а затем другим однотипными теплоходами. Оба – затонули, а капитан в обоих случаях выжил. Он прошел всю войну на транспортном флоте, стал начальником дальневосточного порта Ванино. Капитану везло! Пароход «Василий Чапаев», которым он командовал до «Ульянова», был торпедирован 23 марта 1942 года и затонул в районе Севастополя. Затем Степанов становится уже капитаном «Ульянова», пароход затонул от бомбардировки вражеской авиацией 23 февраля 1943 года в районе Туапсе. И опять команда судна была частично спасена.
Неужели при попадании бомбы погиб единственный человек, еще и не член команды? – задался вопросом Алексей. И начал поиски. Для начала – в литературе. Книга «Катастрофы в Черном море»: «…наши конвои постоянно находились под ударами авиации противника. От авиации погибли пароход «Азов», пароход «А. Ульянов», на нем погибло 52 человека.»
Далее. Журнал «Морской флот»: «Дата и место гибели — 23.02.43, порт Туапсе. Стоял в порту Туапсе под выгрузкой боеприпасов. Затонул от попадания авиабомбы. Погибло 52 чел. — члены экипажа и портовые рабочие.»
Ну а дальше уже проверка по спискам безвозвратных потерь черноморского флота. Там указано среди погибших восемь человек команды «Александр Ульянов», в том числе и Федор Стукалов, чья фамилия так заинтересовала поисковика.
– Хоть судно и было причислено к торговому флоту, моряки на нем были военными, краснофлотцами. И соответственно попали в списки безвозвратных потерь, – говорит Алексей Кривопустов. – Я не мог подтвердить или опровергнуть цифру в 52 человека погибших. Теплоход стоял под разгрузкой, вполне возможно, на нем и рядом находились портовые рабочие, гражданские служащие. Имен которых мы уже не узнаем. Проведя поиск по иным документам, наиболее точную информацию я нашел в журнале боевых действий за 23 февраля 1943 года Черноморской группы войск.
«В ночь на 23.02 – сказано там, – авиация противника бомбила порт Туапсе, в результате был поврежден пароход «Ульянов». Убито 25 человек, ранено 29.»
Несколько смущает другой факт, указанный в источниках. Что бомба, сброшенная с немецкого самолета, попала в трюм, где были боеприпасы. Может, это ошибка? Теплоход «Ульянов» в основном совершал рейсы из Турции, грузился мылом, маслинами, орехами, шерстью, кожей. Боеприпасы Турция нам не поставляла. Кроме того, с 1943 года Турция согласилась позволить провозить через свою территорию в СССР союзные поставки некоторых «невоенных материалов» – в первую очередь медикаментов.
На этой линии работали теплоходы и пароходы «Ульянов», «Пестель» и «Анатолий Серов». Хотя эта коммуникация и короткая, тем не менее, рейсы были весьма рискованными. Приходилось учитывать выжидательную позицию Турции. Поэтому суда были практически без вооружения и не охраняемые. Часто становились добычей подводных лодок. Так что представляется невероятным, чтобы «Ульянов» вез из Турции авиабомбы и боеприпасы. Конечно, он мог зайти и в другой советский порт на дозагрузку. Или это мог быть рейс не из Турции? Но на этот вопрос нам уже никто не ответит. Судя по разрушениям, и тому, что уже в апреле судно было списано, можно предположить, что характер разрушений был велик. А значит, боеприпасы действительно были.
– Как бы то ни было, немецкое командование именно в праздник 23 февраля нанесло авиаудар по моему родному городу, – говорит Алексей Кривопустов. – Но в Туапсинской обороне уже был перелом, и 18-я и 56-я армии уже гнали врага.
А порт начал восстанавливаться, ремонтировать причалы. И продолжал работать. В январе 1943 года портовики за ударный труд получили денежную премию – 30000 рублей за то, что заняли второе место среди всех портов страны в соцсоревновании. Все деньги было решено перевести на восстановление порта…