Родился Федя в Георгиевке, в апреле 1917 года. Как теперь говорит Евдокия Степановна, «переворот чуть позже был», осенью. Потом еще страшнее – когда брат на брата, сын на отца шел. То красные село занимали, то белые… У матери, Анны Григорьевны, в ту пору уж четверо сыновей было: Иван, Сашка, Яшка да Федя. Так вот белые когда село взяли и узнали, что отец в Красной Армии служит, взяли всю семью, да в дальний аул пригнали. Говорят, баба вон молодая, делайте, все, что хотите, а пацанов можете убить. Надеялись на старые обиды, на межнациональную рознь, на самые низкие человеческие инстинкты. Ан не вышло! Как говорит Федор Леонтьевич, черкесы не только не тронули, а, напротив, и накормили, и у себя оставили – пока страсти не улягутся.
– Свекровь моя, Анна Григорьевна, нелегкую жизнь прожила, – и по сей день с глубоким уважением вспоминает Евдокия Степановна. – Ее первого мужа кадеты убили – что-то не понравилось им, вот и зарубали. А она на сносях была. Но потом замуж вышла, и Федин отец старшего сына, как родного любил… Только вот бывает так, если не задастся с самого начала, и потом все не гладко идет. В наших местах разные стычки были, много разных военных штучек осталось. Вот Анна Григорьевна и нашла цветной, блестящий капсюль от патрона, да и сыну – первенцу дала поиграть. Откуда ей знать было, что опасно это? Взорвался в руках у Вани этот капсюль, оторвало пальцы, глаз выбило… Вот она, жизнь какая бывает.