Сохранилось не много: колоннада, каменная кладка, дубовые балки. Видны привнесенные элементы – советская кафельная плитка, перегородки из рядового кирпича, дешевые рамы, крашенные синей краской. Полов и крыши нет. Это все, что осталось от дачи Суворина.

Многие думают, что эта дача известного книгоиздателя, дружившего с Чеховым, Толстым, Достоевским, Алексея Суворина. Это не так, дача принадлежала его сыну.

Туапсинский краевед Анатолий Пихун обнаружил, что в списке землевладельцев Кубанской области и Черноморской губернии за 1909-1911 годы значится не Алексей Сергеевич, а Михаил Алексеевич Суворин.

– Эта книга – уникальный источник информации, где даются фамилии, имена, отчества землевладельцев, размеры их земельных участков, чьими наследниками они являются, – говорит Анатолий Пихун. – На мысе Агрия было, как мы знаем, много имений.

Михаил Суворин пошел по стопам отца, тоже издавал книги и журналы. Он был вообще очень деятельным. В Агрии руководил особым комитетом по строительству дорог к дачам (это тоже сохранилось в документах). Михаилу Алексеевичу, единственному, принадлежала моторная лодка, которая переправляла по морю из Туапсе к мысу пассажиров, почту, иногда продукты. В 1916 году Михаил вместе со сводным братом издали путеводитель-описание «Черноморское побережье Кавказа». Там даже помещена картина художника Старка под названием «Агрия. Вид с участка М.А. Суворина». Данных о том, что отец, Алексей Суворин был в Туапсинском районе, нет. Известно, что он умер в 1912 году. Судьба владельца дачи Михаила Алексеевича сложилась так, что он был вынужден после революции жить в местах, контролируемых белыми. С ними и эмигрировал в Белград. Там издавал русские журналы. Умер в 1936 году.

В Агрии нашим гидом стала – Ирина Пихтовникова, коренная жительница села в пятом поколении, чьи предки были первыми поселенцами.

В середине прошлого века здесь были здравницы «Агрия» и «Черноморье». Они не пережили 90-е годы. До них, в конце19-го века и в начале 20 весь мыс был застроен дачами богатого сословия из столицы.

– Мы до сих пор районы горы называем по фамилиям дачников — Бессоновка, Грязево, Масловка, – говорит Ирина, – так в народе сохранилась память о них. А это дача Суворина – сына известного книгоиздателя.

Теперь можно только поражаться некоторым интересным фактам, – в ноябре 1913 года экзотические фрукты из Ольгинских имений Суворина и Черепенникова были представлены на сельскохозяйственной выставке «Русская ривьера». Выставка привлекла внимание Великой княгини Ольги Александровны и Великого князя Александра Михайловича, об этом писали газеты.

Ирина показала старую дорогу к морю – с самой верхушки горы до моря – 10 минут. А мы на машине поднимались полчаса! Эту дорогу построили те же дачники 19 века. Не поленились, прорубили просеку, довели до обрывистой части горы, выложили камнями и даже устроили на самом высоком обрыве смотровую площадку.

Кажется, время тут остановилось раз и навсегда. А заворачивающиеся в небе облака на твоих глазах превращаются в пенистые волны. Внизу – песчаный пляж, и сколько глаз видит – ни одного человека (эх, сбежать бы по тропинке!). Бреющую в полете чайку, кажется, можно задеть рукой. Она-то думает, что она высоко в небе, но и мы тоже высоко парим между небом и землей.

Здесь же, на этой удивительной горе, мы наткнулись еще на одни вековые развалины. Оказалось – конюшни. В них и Суворин, и Черепанов, и другие дачники держали лошадей. Все-таки до шоссе и сейчас прилично далеко, а тогда без лошадей, как сейчас без машины, тем, кто живет в этой части Ольгинки – никак. Удивительное в этих конюшнях не то, что они сохранились более ста с лишним лет, а то, что пригодились последующим поколениям. Не лошадей, а людей. После войны эти конюшни сделали жилыми домами, и в них вселились довольные ольгинцы. Потом, конечно, это место стало символом разрухи, и недавно последняя обитательница этого дома получила квартиру в Тюменском.