С тех пор 1 Мая для него – второй по значимости праздник после Дня Победы. Тогда, в Первомай 1960 года вся страна вышла на демонстрации, и тогдашний генсек Никита Хрущев стоял на трибуне. Он, конечно, махал рукой и улыбался демонстрантам, но ждал донесения: самолет-шпион уже зафиксировали, как только он пересек границу СССР. Но в том-то и дело, что до той поры на такой высоте их самолеты были недосягаемы!

– А нам как раз установили новые ракеты, – вспоминает Михаил Воронов. – На учениях, конечно, мы их испытывали, но вот в боевой обстановке пришлось первый раз. Потом был разбор полетов, поминутно проверили действия каждого дивизиона. Экспертизы подтвердили — да, это наш залп сбил Пауэрса. А я, замполит, как раз в тот день исполнял обязанности командира дивизиона, пришлось брать командование пуском на себя. С тех пор прошло почти 60 лет. Мне в этом году стукнет 100. Даже не верится, что человеческая жизнь может вместить в себя такие отрезки времени и такие события.

Мне очень повезло в жизни. Повезло и в том, что я, воюя и в финскую, и в Великую Отечественную, выжил. И в том, что встретил на фронте свою любовь. Что сумел не оплошать в час испытаний и после войны.