В Доме-музее академика живописи Александра Киселева – новая тематическая выставка. Посвящена она 175-летию Архипа Куинджи, великого мастера кисти, человека, талант которого осветил особым светом сокровищницу художников-передвижников, а золото его доброго сердца – гениальные картины.

(Выставка, посвященная 175-летию Архипа Куинджи, откроет череду тематических экспозиций в Доме-музее А. Киселева, приуроченные к юбилеям И. Шишкина и И. Айвазовского)

Как только мы произносим фамилию Куинджи, сразу представляется лунная дорожка, та самая, которая вывела сына бедного грека-сапожника, познавшего горечь сиротского хлеба, на вершину Олимпа искусства! «Лунная ночь на Днепре» принесла Архипу Куинджи всемирную известность и вошла в список мировых шедевров. Художник сумел оживить блеск застывшей воды, создав эффект полной реальности. «Иллюзия света была его богом, и не было художника, равного ему в достижении этого чуда живописи», – сказал Илья Репин о таланте Куиндже. Но был, был у него еще один талант – поистине золотое сердце.

Что в имени моем

Достигнув вершин мастерства, славы и признания, Архип Куинджи, конечно, получал за свои работы и выставки весьма неплохие гонорары. Но испытавший нужду, пробивавшийся из нищеты и обреченности к известности, художник помогал как мог и чем мог талантливым начинающим живописцам. В одном только 1904 году Куинджи 100 тысяч рублей своих гонораров пожертвовал Академии художеств на выдачу премий! А спустя четыре года, видимо предчувствуя, что проживет совсем недолго, Архип Иванович создает Общество Куинджи для поддержки учеников, Общество, которому завещает практически все свои средства! Часть денег художник отписал всем имеющимся родственникам и церкви, в которой его крестили.

Маленькая деталь. Штрих к портрету художника. Вернувшись в родной Мариуполь, Архип Куинджи женился на своей первой любви – дочери богатого купца Вере Леонтьевне Кетчерджи-Шаповаловой. Вместе они прожили душа в душу, она была с ним и в минуты триумфа, и в страшные дни и месяцы добровольного затворничества. Ее боготворил Куинджи всю свою жизнь. Завещая практически все свои деньги Обществу художников, он, конечно, не мог не побеспокоиться и о той, что была всегда рядом: Вере Леонтьевне завещалась ежегодная пенсия в размере 2500 рублей. Она пережила Архипа Куинджи на двенадцать лет. И умерла в Петрограде в 1920 году. От голода.

В метриках его фамилия была записана как Еменджи, что в переводе означает «трудовой человек». Но, скорее всего, изначально она все-таки звучала как «Куюмджи» – «золотых дел мастер». И, видимо, свой мистический отпечаток на его жизнь и характер наложили отпечаток оба варианта. Все свою жизнь трудился Куинджи в поте лица своего – и мальчиком на побегушках при приказчике на строительстве местной церкви, и в хлеботорговле. Но, заметив, что мальчишка при каждой возможности что-то рисует – на заборах, на клочках старой бумаги, да на всем, на чем только можно, его пристроили в мастерскую к Ивану Айвазовскому. Впрочем, гениальный маринист допускал Куинджи лишь к растиранию красок или покраске забора.

И все-таки он поступил в Академию художеств в Петербурге. Картина «Татарская сакля в Крыму» открыла ему дверь в большое творчество. Но главные шедевры – впереди. Во многом способствовала расширению диапазона мастерства дружба с Товариществом передвижников, где особенно сблизился Куинджи с Николаем Ярошенко и Иваном Шишкиным.

Своя дорожка. Лунная

Конечно, участие в выставках передвижников дало Архипу Куинджи немало. Однако он все равно выбивался из общей концепции, что, в общем-то, и привело в дальнейшем к разрыву отношений. Но, тем не менее, картина «На острове Валааме», написанная в передвижнический период, была первой, которую купил у Куинджи Третьяков для своей коллекции.

И все-таки главным произведением Куинджи остается «Лунная ночь на Днепре». Картина была написана в 1880 году, и выставляя ее, Архип Куинджи для пущего эффекта задрапировал все окна и иные источники дневного света, а прямо на полотно направил электрический фонарь. И реакция превзошла все ожидания! Многие так и ушли с выставки в полной уверенности, что свет луны на картине тоже создается при помощи электричества! «Лунную ночь» приобрел великий князь Константин. Причем картина настолько поразила этого представителя императорской фамилии, что расставаться с ней великий князь не захотел даже во время своего кругосветного путешествия. Как ни отговаривали его, лунная дорожка Куинджи сопутствовала высокопоставленному путешественнику. Увы, это не могло не сказаться на полотне: краски изменили свой первоначальный цвет. Но тем не менее, «Лунная ночь на Днепре» завораживает и сегодня.

Что узнают гости Александра Киселева

Общение с Александром Киселевым, казначеем Товарищества передвижников, конечно, не могло не оставить след в душе Архипа Куинджи. Александр Киселев был, пожалуй, самым открытым, самым скромным и умеющим радоваться успехам товарищей по кисти из всех передвижников. У него находилось доброе слово для каждого, он мог всегда обернуть любую напряженную ситуацию (а что делать, люди творческие!) в шутку.

У Куинджи распались отношения с Товариществом после выхода анонимной статьи, автором которой, как оказалось позже, был один из тех, с кем вместе выставляли они свои картины. Такой удар в спину да еще от того, кому доверяешь, получать всегда особенно больно. И Архип Куинджи ушел своей лунной дорожкой к собственным вершинам. И очень много посвящал времени своим ученикам. Самым, пожалуй, известным из них стал Николай Рерих. Так вот, когда по состоянию здоровья Куинджи оставил преподавательскую деятельность в Академии живописи, он талантливого Рериха доверил не кому-нибудь, а Александру Киселеву, зная его порядочность и высокий уровень мастерства. В Доме-музее художника-передвижника Александра Киселева, история Архипа Куинджи расположилась сегодня. А вот и портрет гениального мастера лунного света, который оставил в добрых словах его преданный ученик Николай Рерих:

«Мощный Куинджи был не только великим художником, но также был великим Учителем жизни. Его частная жизнь была необычна, уединена, и только ближайшие его ученики знали глубину души его. Ровно в полдень он всходил на крышу дома своего, и, как только гремела полуденная крепостная пушка, тысячи птиц собирались вокруг него. Он кормил их из своих рук, этих бесчисленных друзей своих: голубей, воробьёв, ворон, галок, ласточек. Казалось, все птицы столицы слетелись к нему и покрывали его плечи, руки и голову. Он говорил мне: «Подойди ближе, я скажу им, чтобы они не боялись тебя». Незабываемо было зрелище этого седого и улыбающегося человека, покрытого щебечущими пташками; оно останется среди самых дорогих воспоминаний… Одна из обычных радостей Куинджи была помогать бедным так, чтобы они не знали, откуда пришло это благодеяние. Неповторима была вся жизнь его…»