Как всегда после школы Мишка бежал в цирк. «Привет, двоечник!» – привычно бросил вахтер дядя Коля. «Привет, привет», – пробубнил Мишка и подумал: «Каждый раз одно и то же, как не надоело». Никакой он не двоечник и дядя Коля это прекрасно знает. Тройки, конечно, у Мишки были. Так кто их в свое время не хватал?
Стремительно бежал Мишка вверх по ступенькам и почти наугад открывал нужную дверь, на которой была табличка «Гримерная». Перед зеркалом на старом пуфике, древнейшем цирковом реквизите, приютилась крошечная фигурка в балахонном клетчатом комбинезоне и огненно-рыжем парике. Мишкин клоун. Самый любимый, самый веселый и самый красивый.
– Как дела, малыш? – спросил Рыжий у зеркального отражения Мишки.
– Нормально. Вот, боялся, что опоздаю…
Но Мишка успел. На вымазанном белым гримом лице не хватало последнего штриха. Мишка взял яркий приставной нос-шарик и, привычно волнуясь, приладил на положенное ему место.
– Все? – спросил Рыжий, улыбаясь.
– Все. Давай быстрей, скоро твой выход, – заботливо подсказал Мишка.
Представление шло два с половиной часа. И «весь вечер на манеже» был Мишкин клоун. Мишка не сидел в зале: он с замиранием сердца слушал за кулисами реакцию «почтеннейшей публики» на репризы Рыжего. Смеются. Особенно дети. А как же иначе? Мишка со спокойной душой уходил в гримерную – ждать конца представления.
Он сидел на маленькой скамеечке возле раскрашенного звездами ящика. И думал. Думал о том, что обязательно, когда вырастет, будет работать в цирке, где белые лошади и «некусачие» собаки, где есть волшебные голуби. Даже тигры и львы в цирке добрые. Но Мишка будет не дрессировщиком, не фокусником и даже не силачом. Он будет королем манежа – клоуном, как его любимый Рыжий…
Мишка проснулся от легкого прикосновения к его вихрам и родного до боли, знакомого запаха пудры и манежных опилок.
– Представление уже закончилось? – сонно улыбаясь, спросил Мишка и уткнулся носом в гофрированный воротник склонившегося над ним клоуна.
– Да, малыш. А ты чуть не проспал…
Тут Мишка сбросил с себя остатки дремоты. Быстро скользнул взглядом по лицу Рыжего с остатками грима. На месте! Он потянулся, обхватил руками тонкую шею клоуна, утонувшую в воротнике, и довел ритуал до конца: нежно поцеловал яркий нос-шарик и бережно снял его с лица Рыжего.
Сидя в вечернем трамвае, катившем к дому, Мишка, опершись подбородком на кулачок, думал о том, что он – самый счастливый мальчик на свете. Ну кто еще из ребят может похвастать тем, что у него есть свой клоун? А у Мишки есть свой клоун, который не только смешит «почтеннейшую публику», показывает фокусы и крутит сальто. Если бы вы только знали, какие вкусные котлеты делает Рыжий!
Рыжий… Мишка повернулся вполоборота и увидел сидящую рядом хрупкую брюнетку, коротко стриженную, с огромными, добрыми и чуть усталыми зелеными глазами и маленьким, будто выточенным носом.
– Мам, когда я вырасту, обязательно стану клоуном, – сказал Мишка и обнял своего Рыжего.