Дауншифтеры

В хутор переехали в разгар музыкальной карьеры. Оля – певица, фольклорист, Костя – музыкант, организатор джазовых проектов. Оля пела в группе «Тесто». Как говорит Оля, выступали, пока не начали рождаться дети. И то, со своей дочкой, грудной Радой за плечами, они смогли дать несколько концертов уже совместной группы «Морошка-Groov».

Решение уехать из большого города появилось, когда родился третий ребенок – сын Макар.

Мы только приехали в Папоротное, начали осваиваться – опа! – две полоски на тесте. Мы были готовы к четвертому ребенку, но чтобы двойняшки! Сейчас Дусе и Тосе по два года, но мы до сих пор в себя приходим. Можно вырастить десять детей по очереди, но двойняшки идут сразу за пятерых! Мы выдержали. И даже умудряемся петь.

Рада пошла в первый класс, Таисия учится и живет в Щетининском интернате, под Геленджиком. Это ее выбор. Макар ходит в садик.

В принципе, мы получили, что искали. Молоко – от коровы, хоть и не нашей, мы еще не готовы завести корову. По правде сказать, мы даже не сразу смогли его пить – долго привыкали! Зато яйца – от наших кур. Приходится бороться с коршунами, таскают они птиц у меня.

Вместе с детьми нахожусь с утра до вечера. И эта жизнь теперь моя. Я даже понемногу становлюсь «своей» для местных. В Папоротном сильны традиции, такого не встретишь в Питере. Например, в первое после приезда Рождество вдруг стук в дверь – ряженые стоят и колядки поют. Боже! Я раньше колядки только в музыкальном колледже изучала, думала, это осталось в учебниках по фольклору. А тут – живет в народе. Или на похоронах бабушка-плакальщица – причитания поет! У меня аж мурашки по коже, и тоже слушаю, я про это только читала. Плакания уже лишь на аудиокассетах остались. И в Папоротном. Уважаю этот народ, который хранит традиции, учусь у него.

– Мы этот «побег» на природу готовили восемь лет, – рассказывает Александр. – Лена – медсестра, я – нефтяник, работал вахтовым методом, потом еще автосервис открыл, оборудование по диагностике тогда самое современное купил. Думал, здесь тоже открою, будет бизнес, будем жить. Приехали, а тут в те годы диагностика никому не была нужна. Да и сейчас не очень. Поэтому Лена работает по профессии – в ФАПе в Терзияне, у меня – случайные заработки, но в основном, занимаюсь домом.

Как и у многих поселенцев, дом Малаховым достался старый, саманный, и вот все эти годы Александр снаружи и изнутри реставрирует его. И получает от этого удовольствие. Сам научился и выложил в доме печь с лежанкой. В ней Елена раз в три дня печет хлеб для всей семьи. Семья сейчас небольшая. Старшие дети разъехались – на учебу и работу. А младшие еще даже в школу не ходят.

Вторая партия (Милослава и Светозар) родилась в Папоротном, когда старшим Паше и Маше было уже 14 и 8 лет.

- Мы готовились к переезду всю жизнь, - рассказывает Елена, - а только переехали в Папоротное, сразу осознали, зачем. Неожиданно поняли, что теперь мы знаем, что думают наши дети. Здесь ведь ни телевизора, ни телефона нет, ничего не отвлекает от общения с детьми. Мы стали близки насколько это возможно. Раньше вообще их не знали и не понимали. Так страшно стало, что этого могло не быть! И друг друга стали открывать заново... В городе ты находишься в каком-то тупике. Работа – садик – дом. На следующий день то же самое. И через месяц. И через год. Только садик на школу меняется. Бежишь в этой колее, и не вырваться из нее. А тут время течет по-особенному, горы стоят, облака над ними повисли, и твой дом в этих облаках. А вокруг – земля, сколько глаз хватает, деревья, цветы. Нам, конечно, не осилить все, да у нас и нет цели упахиваться до смерти на земле и зарабатывать. Мы просто хотим жить среди гор, облаков, цветов, просто растить детей, быть вместе.

– Самое интересное, – добавляет Александр, –что жизнь здесь меняет свои цели и мечты. То, что раньше казалось важным, значимым, вдруг теряет свою значимость. Я, например, очень долго, медленно перестраиваю дом, мне нравится процесс, и я никуда не тороплюсь. Раньше бы торопился. А сейчас понимаю: некуда спешить!

– Все вообще началось с шутки жены, – рассказывает Сергей. – Как сейчас помню, я обедаю, и тут Настя говорит: «А не переехать ли нам на юг?» Я чуть не поперхнулся супом. С чего бы это? Оказывается, она давно мечтала жить в каком-то экзотическом месте, и чтоб от моря недалеко. Ну а чего женщина захочет, понятно, своего добьется.

В Папоротном их сначала приняли за хиппи, а потом поняли – свои! Сергей – столяр, изготавливает мебель. С собой из Белоруссии привез все инструменты, все станки. Здесь они с Настей начали специализироваться на игрушках из дерева. Мастерская – прямо дома. Еще до отъезда они сотрудничали со школой будущих мам в Белоруссии, с тех пор и отправляют туда свои деревянные экологичные игрушки.

Пара купила новый дом из бруса и установила его на купленном земельном участке – прямо посреди нарциссового поля!

– В первый год эти нарциссы свели нас с ума, – рассказывает Сергей. – Мы приехали осенью, и дом поставили осенью, а весной вокруг вдруг такая трава полезла! Мы не поняли, что это нарциссы, они же сначала зеленью идут. Даже скосить хотели. А потом – бац! – они стрелы выпустили и распустились. Целое поле цветов! Мы просто ахнули. Оказывается, предыдущая хозяйка земли, бабушка, выращивала нарциссы на продажу, а они многолетние, сами размножаются в земле, вот и разрослись.

В свободное время пара присматривает за домами других «пришельцев», как по-доброму называют их местные жители.

Настю мы застали убирающей дом подданного Германии, правда, русского происхождения. Хозяин дома программист, работает на удаленке, и это позволяет ему мотаться по миру. Сегодня он в Индонезии, завтра – на Тибете. Но в Папоротном Илья-немец мечтает остановиться навсегда. Здесь жить семьей, растить детей. Проблема в том, что жену пока себе не нашел, в поиске. Но периодически приезжает в хутор – «помедитировать», как он говорит.

Он – известный артист, майор Туманов из сериала «Паутина», она – его муза и мама его детей.

– Когда мы поженились, – рассказывает Светлана, – мы оба были состоявшимися людьми. Он – уже известный артист, а у меня в Москве была сеть магазинов эзотерики, я преподавала йогу. На тренировках мы и познакомились. Когда я родила первого сына Рому, мне было 33 года. Потом сразу родилась дочь Варвара. Мы могли им дать все: элитную школу, где они занимались языками, вплоть до китайского, хореографией и всем, всем, всем, музеи, путешествия по миру. Но в какой-то момент мы поняли: у них нет времени, постигая все это, просто жить. Просто постигать мир. Поэтому и нашли такое место, где несколько месяцев в году дети будут просто свободно жить. Мы с Олегом приверженцы здорового образа жизни, хотелось бы жить на природе, на всем натуральном. Поэтому пока папа работает, снимается, я обустраиваю эту жизнь. У нас есть своя пасека и большой огород.

Есть еще один момент. В Москве Олег нам всецело не принадлежит: постоянные звонки, работа, нужные общения. Здесь мы как в подводной лодке – нас оставляет суета столицы. Ради этого мы здесь, чтобы во время редких, но счастливых периодов пребывания с семьей, Олегу никто не мешал полностью всецело принадлежать только мне и детям.