«…Члены отряда «Поиск» школы №3 города Новоалександровска, Ставропольского края просят помочь в поиске Воздвиженской Людмилы Николаевны, уроженки города Туапсе. Известно, что 24 января 1943 года, в районе нашего населенного пункта, она попала в плен (санинструктор 761 СП 317 СД 58 А) и после освобождения в ноябре 1945 года выехала домой, в Туапсе…» Не успели мы опубликовать вопрос поисковиков в прошлом номере («Фронтовая санитарка» – 21.02.2014 № 37-41), как в понедельник утром в редакции раздался звонок.

– Здравствуйте, наша семья хорошо знала тетю Люсю, моя мама с ней дружила, а мне она была как крестная мать…
И поведала нам Татьяна Ивановна Будник удивительную историю девочки военного времени. Впрочем, насколько удивительную, настолько и типичную.

– Люся Воздвиженская была одной из самых красивых девочек в классе. Моя мамочка, Александра Будина с ней дружила. Она была отличница, хохотушка. Обе готовились к выпускному балу, шили себе платья. Как вдруг – война… Мама говорила, что из их выпуска 1941 года гимназии № 1 из 22 мальчишек, которые все как один ушли добровольцами на фронт, не вернулись 21…

Ушла добровольцем и Люся. Она прошла краткий курс санинструкторов и вместе с нашими войсками продвигалась по Кубани.
Дальше ее след семья Будник до поры до времени потеряла. А о судьбе Люси рассказывают нам поисковики из Ставропольского края.

– Как санинструктор полевого госпиталя, она всегда была рядом с передовой, – говорит Лилия Никитина, руководитель поискового отряда школы № 3 города Новоалександровск. – В освобождении нашего города (в 1943 году – еще станицы ) принимала участие 317 стрелковая дивизия, и есть братская могила. Фамилии погибших восстанавливались с 60-х годов отрядом Красных следопытов нашей школы, но на памятнике всего 26 фамилий, а захоронены более 50 человек. Завязалась дружба с ветеранами дивизии, они были частыми гостями в нашей школе. Сейчас работа по восстановлению фамилий захороненных была возобновлена благодаря сайту «Мемориал». Именно там был найден список безвозвратных потерь, где значились фамилии попавших в плен 24-25 января 1943. Об этом никто никогда не рассказывал, да, наверное, и не знали. Первая фамилия – Воздвиженская Л.Н. Известно лишь, что зимой в 1943 году, в боях под Новоалександровском (Ставропольский край) она попала в плен.

Напомним, что это был тот самый Сталинградский котел, в котором позже «сварили» две армии фрицев. Ну а пока, согласно сводкам Совинформбюро 1943 года, «Отступающая немецкая 1-я танковая армия к вечеру 23 января организовала оборону на рубеже Белая Глина, Ново-Александровская (то самое село! – ред.), Армавир, Лабинская, сомкнув у Белой Глины свой левый фланг с отошедшим сюда правым флангом 4-й танковой армии из группы армий «Дон».

По метеосводкам 24 января 1943 года с утра началась сильная метель, и наступление перенесли на час. А Совинформбюро передает, что в этот 582-й день войны войска Воронежского фронта продолжают развивать наступление. А уже на следующий день немецкое командование, из-за угрозы окружения, было вынуждено принять решение о выводе своих дивизий из Воронежа, и в ночь на 25 января начало отводить войска за Дон.
А Люся в этой мясорубке была ранена и попала в плен…
Потом, сколько ни расспрашивали ее, она не рассказывала. «О чем говорить? – горько отмахивалась от маленькой Татьяны, когда та «приставала» к ней. – Лучше не знать об этом. Я стараюсь забыть».

Известно, что ее угнали в один из самых страшных концентрационных лагерей Дахау, потом ее отобрали для черновой работы фермеры. Это ее и спасло. После победы в 1945 году она вернулась домой, к маме и брату, которые ждали ее в Туапсе. Но радость встречи была недолгой. Фронтовую санитарку арестовали и после допросов с пристрастием отправили в лагеря.

– Она пробыла там довольно долго, – рассказывает Татьяна Ивановна, – потому что вернулась с дочкой, а дочка у нее родилась в середине 50-х, где-то там, в лагере или уже на поселении, где «выдерживали» людей после освобождения.

По словам Татьяны Ивановны, тетя Люся не сломалась. Растила дочку, ухаживала за больной мамой, работала в ЖКХ на самой тяжелой работе – была уборщицей, маляром, дворником – кем требовалось. Семьи Будник и Воздвиженских продолжали дружить.

– Жили мы рядом, на улице Крупской. Хата у нее была старая, полуразвалившаяся (бомбежки не пощадили), она сама делала ремонт. А потом после смерти мамы продала ее и уехала к двоюродной сестре в Нефтегорск. У дочери к тому времени была своя личная жизнь.
Мы созвонились с управлением соцзащиты Апшеронского района. И нам сообщили, что, как и всех ветеранов Великой Отечественной войны, Людмилу Николаевну не обижали. Несмотря на плен и лагеря, ее чествовали, дали даже жилье. Умерла она недавно – в июне 2014 года, не дожив до 70-летия Победы год.

– Я знаю, – говорит Татьяна Ивановна, – что значила для нее победа. Она была скромная, никогда не выпячивалась, понимая, что в любой момент ее могут упрекнуть за плен, как это было однажды. Но она же не виновата, что ее, 18-летнюю, кинули в пекло войны, она сделала все, что могла. День Победы для нее было святым праздником. Но на парад не ходила. И всегда плакала в единственный день в году – 9 мая…

Редакция газеты благодарит поисковый отряд школы №3 города Новоалександровска за то, что напомнили нам еще об одном ветеране войны, имя которого чуть не затерялось в истории…