92-летняя жительница Донецка Евдокия Моисеевна Ляшко получила российский паспорт и российское гражданство.

[quote style=»boxed»]Во время войны мой муж участвовал в Туапсинской оборонительной операции, защищал Туапсе… Теперь в этом прекрасном городе живу я и моя семья.[/quote]

«Я всегда считала Россию своей родиной, – говорит Евдокия Моисеевна. – Словно и не расставалась никогда». Но прибыла к нам она из Донецка.

Константин Анатольевич Афанасьев, начальник миграционной службы УФМС в Краснодарском крае по Туапсинскому району:

– Для ветерана, участника войны оформление российского паспорта и гражданства России проводится в ускоренной и упрощенной форме. Мы сделали все для того, чтобы Евдокия Моисеевна как можно быстрее получила документы.

Глядя на эту статную, красивую, энергичную женщину, и не поверишь, что ей уже 92 года. Она еще и после тяжелейшей операции, добралась на поезде из Украины в Россию, к сыну в Туапсе. Конечно, то, что заставило ее уехать, и в страшном сне не могло бы присниться.

– Нынешняя власть Украины воюет с собственным народом. Это в какой стране мира такое возможно? – Евдокия Моисеевна не может сдержать глубокого возмущения. – Многие на Украине нынешний режим не принимают, не только в Донецке и Луганске. И у нас нашелся человек, сумевший организовать людей, создать ополчение – это Александр Захарченко.

– Евдокия Моисеевна, как вы чувствуете себя сегодня? Как устроились на новом месте?

– Радостно и грустно одновременно. Я рада, что теперь рядом с моими родными и близкими. Приятно получить поздравления с Днем Победы от главы Туапсинского района Владимира Лыбанева и главы города Александра Чехова. Я благодарна вниманию начальника Миграционной службы УФМС РФ в Туапсинской районе Константина Афанасьева, который приехал на дом и лично вручил паспорт и гражданство РФ. Но в душе грусть и тревога за дочь, которая в Донецке, за всех тех людей, которые сейчас там. Огромный красивый город, с полуторамиллионным числом жителей, по-прежнему в опасности. Порошенко грозит возобновить бои за взятие аэропорта и всего Донецка.

– Тот район Донецка, где вы жили, тоже подвергся обстрелам?

– И еще каким! Я жила в Киевском районе, возле аэропорта и железнодорожного вокзала. Бомбили каждый день, не переставая. Я попала в больницу на операцию, на нервной почве. А после операции дочка, внук купили мне билет, посадили на поезд и отправили подальше от этого кошмара. Тогда еще поезд ходил, хоть и не прямым рейсом, а в обход, но можно было уехать. У сына хорошая семья, я и раньше часто у них гостила. Думала и сейчас – в гости, просто приеду подлечиться. И вернусь домой. Но обстрелы города только усилились. Мой внук с семьей потом тоже уехал в Туапсе. К счастью, вовремя. В их многоквартирный дом на второй этаж попал снаряд. Это они увидели уже в Туапсе, по телевидению.

– Вы тоже в Донбассе не получали пенсию в последнее время? И как пенсия ветерана в Украине?

– Я получала 3 тысячи гривен. Много это или мало? Моя дочка Ирина, талантливейший программист, получала 2 тысячи гривен в месяц. Несколько месяцев ни пенсии, ни зарплаты мы не получали. Для власти Украины жители Юго-Востока не люди. И в этих условиях, надо отдать должное, все сплотились, помогают друг другу всем, чем могут, делятся последним куском хлеба. Кто-то на даче что-то вырастил, у кого-то закрутки остались, кто-то гуманитарную помощь получил. Соседи, родственники, друзья – все помогают друг другу. Я с тревогой наблюдаю каждый день в интернете и по телевизору, что происходит у нас, общаюсь по телефону с моими родными. Власти Украины хотят нас уничтожить и физически, и экономически. Власти ДНР изыскивают возможность начать выплату пенсий людям.

– Наверное, нелегко для вас, пережив одну войну, попасть на другую?

– Эта война намного страшнее, потому что свои убивают своих. Мы единый народ. Я вот белоруска, муж мой украинец, мои родственники и многие соседи в Донецке русские. Мы все жили дружно. А сейчас что происходит? Уму непостижимо! Мой муж умер раньше, не увидел этого. После боев за аэропорт в прошлом году украинская армия даже забирать не стала своих же раненых и убитых. Более того, еще и заминировали, чтобы ополченцы забрать не смогли!

Мы каждого раненого выхаживали. Я участвовала в партизанском движении – в отряде им. Калиновского на территории Белоруссии. Мои братья и сестры и моя мама тоже в партизаны ушли. Так вот, мы выхаживали и больных тифом, и раненых, даже в лесу, без каких-либо условий. Однажды солдатику молодому грозила ампутация кисти – гангрена началась. Моя мама выходила его и руку ему спасла. Она вообще умела врачевать, знала многое, много книг читала, в травах разбиралась. Удивительным человеком была.

Однажды, уже после войны, мы собрались по-семейному в Симферополе. Мама, как всегда, много вкусного приготовила… И говорит, как бы между прочим: «Скоро придет Владимир Владимирович (вот так именно и сказала!), и сделает он страну самой могущественной и сильной в мире». Нам в 1979 году эти слова показались странными. А теперь мы с сестрой вспоминаем это. Откуда знать могла? А умерла мама в 99 с половиной лет в полном здравии. Никто не ожидал ее смерти. Как всегда, приготовила вкусный обед для нас, села в кресло и… все.

– Ваша сестра младшая?

– Да, Анна живет в Крыму, ей исполнилось 90 лет. Она очень счастлива, что Крым теперь в составе России. Говорит, люди даже ползком ползли на референдум, кто не мог ходить, чтобы только проголосовать за присоединение. Анна во время войны была медсестрой. Однажды уже в Польше, привезли раненых солдат. А среди них оказался наш младший брат Никита. Рослый был парень. В 12 лет помогал партизанам, а в 16 на фронт ушел. Осколком ему раздробило ногу. Ампутировать пришлось полностью. И все-таки он был жив, и это было главное. Он тоже до Победы дошел и еще работал в Симферополе. Брат Ефрем также дожил до Победы и работал заместителем председателя совнаркома Крыма.

Нас было 9 детей в семье. Погибли двое в первые дни войны. Сестру Елену бандеровцы убили. Она работала учителем на западе Украины. Брата Иосифа фашисты сожгли живьем. Остальные братья и моя сестра дожили до Победы. Мы все участвовали в партизанском движении. Я помню, как нас разбудили в 4 утра фашисты и выгнали всех на улицу. А потом сожгли наши дома, убили всех мужчин, сжигая их заживо на наших глазах. Мы собрали в платок оставшиеся обуглившиеся кости моего брата Иосифа, захоронили их, и ушли в лес. Вот так закончился мой выпускной бал в 18 лет. Вечером бал, розовое платье и туфли на каблуке, а наутро немцы, смерть, страх и полнейшая неизвестность. Но мы знали, за что воюем, пускаем под откос вражеские эшелоны. Мы верили в победу с первого дня войны.

– Скучаете по Донецку?

– Конечно. Я думаю, все, кто покинул город, скучают по родному дому и мечтают вернуться. Хотя, я счастлива в семье сына. У него хорошая жена, хорошая семья. С невесткой мы читаем, обеим нравятся философские книги. Люблю вышивать. Вот посмотрите, эту Казанскую Божью Матерь я вышила в 90 лет. В любом возрасте можно всегда найти много занятий по душе и радоваться жизни. Лишь бы был мир на земле.

…Всегда мечтала, что после войны выйду замуж, родятся сын и дочка, назову их Александром и Ириной. Все так и есть. Мой муж Николай Павлович, он был военным полковником, с ним мы служили, колеся по всей России. А потом попали в Донецк, в 1973 году. И представляете, во время войны он участвовал в Туапсинской оборонительной операции. Теперь в этом прекрасном городе живу я и моя семья, как будто он для нас защищал Туапсе…

Мой правнук 9-летний Никита, приехавший с Туапсе с родителями из Донецка, с гордостью принимал участие в акции «Бессмертный полк и нес портрет прадеда.