Олеся Богданова выросла за кулисами маминого театра. Актрисой мечтала стать с детства. И стала!
В Луганском музыкально-драматическом театре. Но война перечеркнула все. Впрочем, есть вещи сильнее войны. Она по-прежнему актриса – теперь у нас, в Краснодарском театре драмы…
Такой отзывчивой, доброжелательной, реагирующей на каждую реплику публики, как в Туапсе, мы давно не встречали. Это общее мнение всей труппы артистов Краснодарского театра драмы.
Краснодарский театр драмы несколько дней радовал туапсинцев своими спектаклями. Но, наверное, только Ольга Богданова каждый вечер приходила в переполненный зал ГДК, но не только из любви к искусству. Там, то в глубине декораций, то на переднем плане, то в ярком свете софитов играла её дочь. Была царевной из сказки, танцовщицей из свиты князя, коварной Герардой в «Хитроумной влюбленной»… Впервые за два года Олеся приехала в Туапсе не как беженка, не к маме в гости, а как актриса, с гастролями. И это переполняло душу Ольги Викторовны счастьем: значит, все, что им пришлось пережить, не зря…
После очередного спектакля Ольга и Олеся Богдановы дали нашей газете интервью.
– Олеся, как вы из Луганска попали в Краснодар?
– Как многие тогда – бежали от войны. У меня подрастает сынок Ярослав. Два года назад ему было девять лет. Театр наш, как и другие театры, не работал. Мы еще успели, что называется, прыгнуть в последний вагон. На следующий день вокзал закрыли.
– А как в Краснодарском театре вас встретили?
– Я пришла практически без документов (трудовая книжка так и осталась на прежнем месте работы), без резюме. Просто рассказала о себе, что 18 лет отработала в труппе Луганского академического украинского музыкально-драматического театра. Театра, в общем-то, известного, с традициями. Меня попросили подготовить показ и ждать звонка. Я еще только думала – что бы показать режиссеру, как раздался звонок: «Олеся, у нас для вас хорошая новость. Вы приняты в труппу. Приходите завтра на репетицию!» Конечно же, я волновалась, ведь у меня все роли были на украинском языке. Но первый же спектакль, который я увидела на сцене, успокоил меня. Это «За двумя зайцами», украинская классика. И вообще, на Кубани с украинской культурой много общего. И я влилась…
Ольга Богданова, мама Олеси:
– Ярик первые недели вообще не разговаривал. Просто молчал и все. Пришлось работать с психологами. Нам сказали приобрести какое-нибудь домашнее животное. Но мы же все с утра до ночи на работе! Олеся в Краснодаре улаживала свои миграционные дела. Я работаю в социально-педагогическом колледже. Решили купить попугайчика, назвали Гаврюшей. И попали в десятку! Он Ярика «разговорил», а Ярик его научил разговаривать. И теперь мои дочь с внуком живут в Краснодаре, а я вечером прихожу домой и первым делом слышу: «Гаврюша! Птичка! Умничка! Привет!»
Олеся Богданова:
– Без помощи близких адаптироваться в чужом городе (не то, что стране!) просто невозможно. Мы бежали без ничего, практически даже вещи с собой не взяли. Хорошо, мама нас приняла. Вещи первое время на ребенка ее коллеги приносили, бегали мы вместе по всем кабинетам. А потом, когда я подала документы в Краснодарский театр драмы, она на первое время взяла на себя заботу о Ярике.
Как иностранка, я должна получить (купить) патент на работу. Без него меня никуда не примут. Официально сдать экзамен по языку. То есть – пройти все, что положено по закону. И все это недешево.
– А вы, Ольга Викторовна, как попали в Туапсе?
Ольга Богданова:
– Приехала как-то и просто влюбилась в этот город почти двадцать лет назад. В эти красивые улицы, набережную, духовой оркестр по выходным, танцующих бабушек на площади, цветы.
– А ведь это были 90-е, и Туапсе переживал тогда не лучшие времена!
Ольга Богданова:
– Все познается в сравнении. В те годы на Украине была страшная разруха, а старики вообще походили на бомжей.
– Но Олеся-то с вами не поехала, осталась в Луганске?
Ольга Богданова:
– Когда ты юн, все видится по-другому. Я уехала, и сколько жила в Туапсе – всегда звала её к себе. Даже когда начались события на Украине, она не сразу приехала.
Олеся Богданова:
– Я люблю Украину, культуру, выросла там. Думала, это сумасшествие кончится. Не могут же люди стать зверьми! Я помню, когда только начинала в театре (это было в 90-х, как раз тогда, когда мама уехала в Туапсе, а я осталась), мы с гастролями поехали на Западную Украину. Нас даже предупредили: «Вы ж смотрите, по-русски там не балакайте». А я еще тогда украинский не очень хорошо знала. Но на рынке что-то пыталась сказать, а мне женщина: «Да ладно, дочка, говори уж по-своему!» И никакой вражды. Мы были в Черновцах. Удивились, что отовсюду льется русская, украинская, польская речь. Все перемешано, но при этом – органично. Люди – доброжелательные, вежливые, очень набожные. Мы, тогда молодые актрисы, идем по улице мимо местных ребят, слышим: «Дивись, яки панночки!» Нам показалось это так нежно «Панночки!» – нас так никто не называл.
– Так что же тогда случилось с народом, почему такая братоубийственная война?
– Нам, простым людям, вообще ничего не понять. Говорят, это война олигархов, политиков. Но чтоб брат на брата, чтоб родные друг от друга отворачивались… Мы до последнего не верили, что будет война. Настоящая. Со смертью, кровью, бомбежками, ненавистью и непрощением.
Война приходит вместе с темнотой и одиночеством. В один момент вырубился свет и не стало электроэнергии, воды. Мгновенно закрылись все учреждения, супермаркеты, офисы. Ты сидишь в темноте, одна, сын к тебе жмется, и что делать? Где брать продукты? Как жить дальше? А где-то уже громыхает. И вот берешь ноутбук, который еще держится на зарядке, начинаешь переписываться с друзьями. «Где стреляют?» Тебе отвечают, где…
Наш театр был открыт. То есть спектакли, конечно, не шли, но мы регулярно ходили, отмечались. А потом постепенно все стали разъезжаться – кто куда. Я все тянула. Помню, подошла к нашему мэтру, народному артисту Украины, спросила: «Будет война, как вы думаете?» Он ответил: «Уже слишком много смертей и с той, и с другой сторон, люди ожесточились – будет!» И мы уехали. Но я верю, что в Луганске тоже установится нормальная жизнь.
– И вы вернетесь?
– Не знаю… Я перезваниваюсь со своими бывшими коллегами, которых раскидало по всей России. У каждого уже своя, другая судьба.
И у меня сейчас готовится премьера «Алые паруса», где я – Ассоль. И это просто счастье, за которое я благодарю судьбу. Спасибо людям, которые верят мне как актрисе, коллегам, режиссерам.
– Как вам туапсинская публика?
– Такой отзывчивой, доброжелательной, реагирующих на каждую реплику публики я давно не встречала. Краснодарцы более искушенные, они могут в любой день пойти в театр, у них есть выбор. А туапсинцы очень рады театру. Но ведь и Туапсе для меня давно родной…
