11 июля 2017

Звонкая песня Марии Дубровской

95 лет исполнилось в День города ветерану Великой Отечественной воны, ветерану ООО «РН-Морской терминал Туапсе» Марии Ивановне Дубровской. Поздравить ее от имени генерального директора предприятия приехали председатель профсоюзного комитета Владислав Шилин. А накануне в квартиру Марии Ивановны привезли подарок – большой двухкамерный красавец-холодильник. Гостей с предприятия встречали всей семьей. На юбилей с разных городов страны […]

95 лет исполнилось в День города ветерану Великой Отечественной воны, ветерану ООО «РН-Морской терминал Туапсе» Марии Ивановне Дубровской. Поздравить ее от имени генерального директора предприятия приехали председатель профсоюзного комитета Владислав Шилин. А накануне в квартиру Марии Ивановны привезли подарок – большой двухкамерный красавец-холодильник.


Гостей с предприятия встречали всей семьей. На юбилей с разных городов страны съехались дети, внуки, правнуки, квартира на Красной Армии была полна народу. Сама Мария Ивановна в свои 95 лет выглядела великолепно. Обнимала гостей, слушала поздравления, которые ей зачитывали, рассказывала о своей жизни и еще показала, как умеет танцевать!

– Я очень благодарна тем, кто меня помнит, кто поддерживает, – говорит она. – Спасибо коллективу родной нефтебазы, руководителям, которые не забывают своих ветеранов. – И слезы радости блестели у нее в глазах…

А ведь только два раза в жизни горько плакала Мария. Первый раз – на свидании с отцом в Армавирской тюрьме. Его, строителя, основателя Туапсинского нефтезавода Ивана Минина, какой-то недоброжелатель обвинил в том, что он недоволен, как живут советские люди. А папа был самым уважаемым рабочим в конце тридцатых, «выдвиженец» –как тогда говорили. То есть его, рабочего, строителя, выдвинули на должность руководителя. А кто-то позавидовал. Правда, зацепиться было не за что – кристально чист и верен советской власти был Иван Минин. Но донос есть донос, и пять лет лагерей дали. В то свидание, на которое она приехала с теткой, она видела отца в последний раз. Папа не выдержал в лагерях и года. А им, маме и шестерым братьям и сестрам, пришлось выживать самим.

– Я потому такая маленькая и выросла, – говорит Мария Ивановна, – что с детства непосильным трудом занималась. Мы с братьями в лес всегда ходили (лес спасал), осени ждали! Вся детвора лето любит – купаться, загорать, а я с детства осень люблю. Потому что осень – сытная. Есть каштаны, дикие груши, грибы. За хворостом все ходили, я, бывало, приду, меня из-под вязанки не видно. Мама ахнет: «Муся! Как же ты такое тяжелое несла?» А я говорю: «Мне стыдно меньше всех принести…»

Второй раз лила слезы Муся, когда обрезала свои дивные чудесные косы до щиколоток. Было это уже в войну, когда ее послали в Баку учиться на инструктора противопожарной обороны – на курсы среднего командного состава. Надо сказать, войну Мария встретила уже инструктором химзащиты, успела выучиться и вернуться в Туапсе. В 1943-ем, она в составе 221 отдельного полка НКВД штаба противовоздушной обороны охраняла объекты нефтекомплекса. В ее ведении были и завод, и нефтебаза.

– Когда я впервые увидела после войны нефтебазу – ахнула, – рассказывает Мария Ивановна, – покореженные резервуары, разбитые, в воронках дороги, и в то же время тут же идет стройка, ремонт, люди трудятся. В таких условиях подача горючего на фронт не прекращалась. Я много повидала, но тогда эта картина мужества нефтебазовцев меня поразила. Может поэтому я после войны и перешла туда работать.

Но до этого было еще далеко. Инструктора химзащиты приметили: боевая, хоть и маленькая, голос звонкий,громкий, командный (и вырабатывать не надо!). ( Мария Ивановна шутит: «Нашу семью всегда так и называли – «Громкоговорители». У нас у всех громкие голоса – у мамы, у папы, у теток. И у меня. Люди, которые не знают, думают: я кричу. А я так говорю!») Если какой непорядок – спуску не даст никому. Как птичка налетит, и пока своего не добьется, не отстанет. И послали химинструктора Минину учиться в Баку. Вот там-то, живя на казарменном положении, обрезала Муся свои чудесные косы. Потому что надоело ей получать за них наряды вне очереди.

– Косы толстые, почти до пят, – говорит Мария Ивановна, – а за ними ухаживать надо. –Утром стать пораньше, расчесать, уложить. Вечером – лечь позже, пока порядок на голове наведешь. А дневальный за мной уже следил. Не легла вовремя – наряд! Утром раньше встала – наряд. Осерчала я – и острым ножом отрезала. Потом мне в парикмахерской Бакинской химзавивку сделали. И все! С тех пор я такая и хожу. Давно все привыкли, а тогда так плакала!

А вообще характер у Марии Ивановны веселый! Никакие жизненные передряги не могли у нее вызвать уныния. Помогала закалка жизненная, любовь к труду, удивительная выносливость и …песня! Пела она всегда и при каждом удобном случае. Идет пересылка военных, она на вокзале (их курсантов везут на ученья) – встанет и поет им. Солдаты слушают, кто-то даже сморкаться начинает, чтобы слезы скрыть. Или в редкие минуты спокойствия перед отбоем, девчонки ей: «Маруся, спой!». И она начинает. Песен знала – сотни. И сейчас споет легко. Пока мы с ней беседовали, она, рассказывая про свою жизнь, раза три принималась петь. Память ее хранит такие военные песни, которых нет ни в одном сборнике, ни в одной книжке…

Что ж удивляться, что вернулась в Туапсе старший сержант Мария уже с мужем!
Война закончилась, полк расформировали, Мария перешла работать на нефтебазу в бюро пропусков. Как она сама говорит, наконец-то сняла военную форму.

– На нефтебазе меня все знали, и я всех знала, – говорит она, – я же несколько лет работала в охране предприятия. Поэтому влиться в коллектив было легко.

Коллектив ей помог и в трудный час, когда она осталась с двумя маленькими дочками одна. Были садики, были друзья, и жизнь продолжалась. И однажды она встретила Алексея Нахимова – человека с которым связала свою жизнь на долгие годы, который стал для нее и отцом, и мужем. Алексей Павлович был на двадцать лет старше ее, вдовец, у него были взрослые дети–трое, а четвертый сын погиб в войну. Он тоже многое повидал и пережил, и Мария, и ее дочери стали ему родными. Так в Туапсе образовалась большая семья Нахимовых. Большая – потому что со временем дети Алексея Павловича переехали в Туапсе, у них были семьи. Свои дети, и все они стали для Марии членами ее семьи, наравне с ее старшими дочерьми и еще дочкой и сыном, которые у них родились…

Многие из них, и некоторые всю жизнь – от звонка до звонка, работали на нефтебазе. И сейчас потомки этой большой семьи трудятся здесь. – Я иногда и сама бываю там! – с гордостью говорит она. – Вот на это 9 Мая меня пригласили на митинг. Волновалась, как в первый раз! Хотя практически каждый раз 9 мая прихожу на нефтебазу. И хотя там все поменялось – новые резервуары, асфальт кругом, красота, в общем.Все равно – как будто в молодости побывала! И снова петь хочется. А пока хочется петь – хочется и жить!

Коллектив ООО «РН-Морской терминал Туапсе» гордится своими ветеранами. Людьми, которые на своих плечах вынесли тяготы военного времени, восстанавливали предприятие и каждый день, каждый час, делали его современнее, эффективнее. Мария Дубровская –из этой когорты. Долгих лет Вам и счастливой жизни!

25 июня 2025

Древнейшие гарпуны: как 90 тысяч лет назад люди учились ловить рыбу

Станислав Дробышевский, российский палеоантрополог, кандидат биологических наук и популяризатор науки с МГУ, раскрывает, как древние люди учились добывать рыбу и морепродукты, превращая рыбалку в искусство выживания. Погрузитесь в историю, где костяные гарпуны и крючки из раковин открывали путь к освоению океанов, и узнайте, почему рыба может стать ключом к нашему будущему!

Задолго до появления современных удочек и сетей наши предки уже мастерски орудовали гарпунами, вылавливая гигантских сомов в реках Африки. Удивительно, но эти костяные орудия почти не отличаются от современных!

Рыбалка — это не просто хобби, а занятие, уходящее корнями в глубокую древность. Около 90 тысяч лет назад, в месте под названием Катанда (Республика Конго), люди уже научились ловить рыбу с помощью сложных орудий — костяных гарпунов.

Эти находки, обнаруженные археологами, поражают своей продуманностью: зазубренные края и бороздки для крепления веревки делали гарпуны невероятно эффективными. Представьте: в тропическом лесу, где охота на крупных животных была затруднена, люди нашли способ добывать пищу из реки, вылавливая сомов длиной до полутора метров!

Читать далее

ГМО: почему бояться не стоит?

Генно-модифицированные организмы вызывают споры, но ученый Константин Северинов объясняет, почему страхи вокруг ГМО необоснованны

ГМО — это организмы, чей геном изменен для улучшения свойств, например, устойчивости к вредителям или повышения урожайности. Северинов подчеркивает, что такие продукты проходят строгие проверки на токсичность, как и любая другая еда, будь то яблоки или грибы.

Мифы о том, что ГМО изменяют человеческий геном, не подтверждены наукой. Пища, которую мы едим, переваривается, а ее ДНК не встраивается в наш организм. Северинов приводит пример: мы едим мясо и овощи, содержащие ДНК, но это не делает нас «огурцами» или «свиньями».

Читать далее

Генетические тесты: гороскоп или наука?

Генетические тесты обещают раскрыть тайны вашей ДНК, но насколько они точны? Константин Северинов называет их «генетическими гороскопами»

Генетические тесты могут выявить носительство мутаций, связанных с заболеваниями, но их развлекательная часть — вроде предсказаний о талантах или склонности к спорту — часто не имеет научной основы. Северинов сравнивает такие тесты с гороскопами: они дают общие утверждения, в которые легко поверить.

Тесты анализируют геном, сравнивая его с эталонным, и находят до 3000 отличий, которые делают каждого уникальным. Однако предсказания о сложных чертах, таких как интеллект, ненадежны, так как зависят от множества факторов. Северинов советует относиться к ним скептически и консультироваться с врачами для медицинских выводов.

Читать далее

Ген красоты: правда или вымысел?

Многие верят, что красота передается по наследству через гены. Но что говорит наука? Генетик Константин Северинов развенчивает мифы.

Сгенерированная иллюстрация по промту редакции АНДРЕЙ БЕЛЫЙ | ТУАПСИНСКИЕ ВЕСТИ

Красота — это субъективное понятие, которое сложно измерить объективно. Северинов подчеркивает, что гены действительно влияют на внешность, но нет никакого «гена красоты», который можно выделить.

Генетика изучает наследуемые признаки, такие как цвет глаз или форма носа, но их восприятие как «красивых» зависит от культурных и социальных норм. Так что мечты о генетическом рецепте красоты остаются фантазией.

Читать далее

Ген бедности? Ученые развенчивают мифы о наследственности

Существует ли ген, который обрекает человека на бедность или глупость? Доктор биологических наук Константин Северинов объясняет, почему такие утверждения — не более чем мифы.

Сгенерированная иллюстрация по промту редакции АНДРЕЙ БЕЛЫЙ | ТУАПСИНСКИЕ ВЕСТИ

Генетика — это наука о наследуемых признаках, но социальные характеристики, такие как бедность или успех, не имеют четкой генетической основы. Северинов в подкасте «Куджи» отмечает, что подобные черты чаще являются социальными конструктами, а не результатом работы генов.

Чтобы доказать наличие «гена бедности», нужно провести сложный эксперимент: скрестить людей с определенными признаками и проследить за потомством. Однако это практически невозможно, так как бедность зависит от множества внешних факторов, а не только от генетики.

Читать далее

Пользуясь нашим сайтом, вы соглашаетесь с политикой обработки персональных данных и использованием файлов cookie. Подробнее