Троих испытуемых поместили в бочку размером 3 на 4 метра.

Большую часть помещения занимало оборудование – остальное для отдыха, приема пищи и так далее.

Вся мебель – три откидные кровати и стол. Питание скудное, а душ принять можно лишь раз в 10 дней. Никакого свежего воздуха – кислород и воду можно получить из мочи и биологических отходов.

Речь идет о трех молодых ученых, которые испытывали не на психологические проблемы, хотя они, безусловно, возникли. А предел человеческих возможностей, чтобы разрабатывать технические средства для межпланетных полетов.

Кандидатов для сверхсекретного эксперимента подбирали тщательно. Командиром экипажа был назначен Герман Мановцев, врач, ему был 31 год. Его задача- медико-биологические опыты на борту, и контроль за здоровьем своих коллег по уникальному полету.

Ответственным за работу научных приборов назначили 24-летнего Бориса Улыбашева, молодого, общительного спортсмена и прекрасного специалиста по электронному медицинскому оборудованию.

Третьим участником эксперимента стал выпускник биолого-почвенного факультета МГУ Андрей Божко, которому на всем его протяжении «полета» надо было вести дневник происходящих событий.

Психологическая нагрузка оказалась очень непростой. Уже через два месяца Божко и Улыбашев стали бойкотировать и игнорировать своего командира.

Затем Улыбашев начинает видеть призраков и слышать странные звуки, словно кто-то посторонний находится в помещении. Он даже попросил Божко разбудить его, когда вновь услышит странные звуки. Тот так и сделал, разбудил.

И оба они увидели «призрака», которым оказался командир Герман. Он просто среди ночи принимал обезболивающие, потому что у него была гнойно-воспалительная проблема с ухом, но он не хотел об этом говорить. А часы на цепочке у него издавали эти странные звуки.

Со временем все трое стали отдаляться друг от друга, общение свелось к минимуму – только для выполнения задач. И тут задание усложнили – повысили температуру внутри до 35 градусов, снизили дважды расход воды и кислорода.

Бунта не произошло. Коллектив принял решение выжить и выжил.

«Мы договорились при трениях откровенно и спокойно обсуждать предмет ссоры и вникать в ее суть, при этом соблюдать одно правило — каждый должен говорить о своих собственных ошибках, критика другого запрещалась», — вспоминал позже Божко.

Последние недели изоляции давались особенно тяжело. Но все не напрасно. Результаты эксперимента до сих пор используются в космонавтике и не только.

Исследования работы человеческого организма в замкнутом пространстве стали основой целого комплекса рекомендаций для орбитальных экспедиций. А сами испытуемые после завершения эксперимента были направлены на двухнедельный карантин.