Такой себе представляют Москву 1989 года создатели нового фильма "Тетрис"
Фото: кадр из фильма
Юрий Дудь* в своем интервью с Александром Пажитновым, изобретателем “Тетриса”, раскритиковал новый фильм о видеоигре, который вышел на стриминговом сервисе Apple TV+ в конце марта этого года. Пажитнову, который сам себя называет поклонником таких режиссеров как Феллини и Висконти, кстати, фильм понравился, о чем он и заявил в интервью. При этом его не смутили откровенные ляпы и перевирания фактов – как сказал Александр, это все просто требования Голливуда, а так фильм хороший.
История того, как простой советский инженер создал игру, за права на которую велись поистине коммерческие войны между крупнейшими иностранными компаниями, у российских зрителей вызывает, мягко говоря, недоумение.
Уже с первых кадров, когда Хэнк Роджерс прилетает в Москву, возникает ощущение, что авторы фильма совершенно не представляли, как выглядела столица СССР в 1989 году. Главный город Советского Союза исключительно мрачен и раскрашен в серые цвета. Какой-то намек на палитру красок появляется только в квартире у Пажитнова и на некой подпольной дискотеке, где молодежь поднимает тосты за свободу слова, антисоветские протесты в Эстонии и возможность пить Coca Cola.
Помимо мрачной Москвы, чьи виды снимали, к слову сказать, в шотландском Глазго, в фильме много и другой “клюквы”, как выразился Юрий Дудь*. Огромный зал с люминесцентными лампами, где находятся десятки человек в военной форме – это прослушка КГБ (находится она, кстати, почему-то в здании аэропорта). Несчастные советские люди, сплошь и рядом одетые в некое подобие ватников и шапки-ушанки, высокопоставленный чиновник, член ЦК КПСС, который лично (!) приезжает к Пажитнову, чтобы запугать его семью. Чтобы остановить такси нужно показать водителю пачку сигарет. А сцена, где женщина со слезами выпрашивает у бакалейщика (да-да, именно такая надпись на магазине, в который стоит очередь) что-нибудь, потому что ее семья голодает, видимо должна выбить скупую слезу у зрителя.
Отдельно можно выделить сцену погони главного злодея за Пажитновым и Роджерсом со товарищи. Товарищ Трифонов и сотрудники КГБ проявляют чудеса на виражах – при том, что они ездят на 21-й “Волге” (конечно же, черной). С учетом того, что на дворе 1989 год, а ГАЗ-21, напомним, выпускался до 1970 года, машина в погоне ведет себя более чем бодро, и даже выполняет эффектные проезды боком.
В общем, американцы (создатели фильма) показали Советский Союз в лице Москвы застрявшим чуть ли не в сталинских временах. Фильм снят в самых лучших традициях холодной войны: СССР преподносят как страну нищих и голодных людей, пьющих водку, запуганных КГБ, дрожащих при каждом звонке в дверь. При этом Америка, конечно же, родина демократии и рай на Земле. Особенно этот контраст чувствуется в конце фильма, когда Пажитнов с семьей приезжает в солнечный и яркий Сан-Франциско, где их встречает Роджерс.
Может и правда, столица выглядела тогда как нечто серое и безжизненное, а по улицам ходили голодные матери, которые пытались прокормить своих детей? Да, очереди были, этот факт никто не оспаривает. Конец 80-х и последующие 90-е – это время тотального дефицита почти на все: продукты, одежда, обувь, мебель, техника. В очередях стояли даже за газетами в “Союзпечать”.
И в тоже время в ноябре 1989 года в Москве открывается первый магазин Christian Dior, на Пушкинской начинается строительство первого Макдональдса, а в Лужниках проходит “Московский фестиваль мира”, в котором участвуют такие рок-звезды как Bon Jovi, Motley Crue, Scorpions, Ozzy Osbourne, Сinderella.
Столица СССР в те годы все больше начинает склоняться в сторону запада и демократии. Молодежь носит джинсы, вываренные дома в кастрюле, и кроссовки из стран соцлагеря, а то и “адидасы” вместо кед “Два мяча”.
В киосках продается “Пепси Кола” и уже можно попробовать первую пиццу. В стране – перестройка, демократизация и гласность. Москва все еще красиво празднует Первомай, но уже и выходит на митинги против политики Коммунистической партии. На Арбате становится все больше иностранных туристов, покупающих матрешки, а уличные художники выставляют на продажу картины с намеком на эротику. В общем, жизнь кипит, несмотря ни на что.
* – Признан Минюстом иноагентом
